Епистинья Степанова

«Валюша, опишу тебе о своей жизни. Сейчас я нахожусь в госпитале 2 Рязани на излечении, ранен 12 декабря, пулевое ранение шейной области. Касательное ранение, страшного ничего нету, временное отсутствие движения обеих рук, но благодаря лечению одна рука уже пришла в действие, надеюсь в скором будущем будет и другая работать и я смогу снова защищать любимую Родину. Дорогая Валюша, я сознаю, что тебе очень трудно, но ведь, родная, все надо перенести и со всем мириться. Родная Валюша, я тебя прошу: не обижайся за то письмо, что я тебе написал, ведь пойми мое положение: ни одного абсолютно не получал писем в то время когда скука и ежедневно я живу, а мне никто не пишет и я просто, как бы грубо выражаясь, со злости сел и написал письмо. Валичка, прошу прости и не обижайся, ибо жизнь так складывается, что мы должны жить только миром и любить друг друга как брат сестру. Валюша! Обо мне не волнуйся, я чувствую себя гораздо лучше, чем после ранения. Основное, береги свое здоровье и береги свою дочь, а настанет время, мы опять встретимся. Это будет тогда, когда уничтожим всех немецких негодяев.

Если узнаете о Шуре, пишите все».

Читаешь, перечитываешь — сколько доброты в строчках письма: лежит в госпитале после горячих сталинградских боев, ранен уже не в первый раз и — утешает сестру, находившуюся с мужем в глубоком тылу, винится перед ней. Ну а то, что у него обе руки не двигались — «страшного ничего нету».

После разгрома под Сталинградом германское командование утратило стратегическую инициативу. На Северном Кавказе немецкие войска оказались под угрозой окружения, это придало сил частям, где сражался и наш Мизинчик.

Голос Саши-Мизинчика

Саша воевал в нескольких десятках километров от дома: 1133-й стрелковый полк, в котором он был командиром взвода минометчиков, с боями отходил по Кубани к предгорьям Кавказа. Осенью 1942 года за успешно проведенные бои у железнодорожной станции Холмский на ветке, соединявшей Краснодар с Новороссийском, Саше присвоили звание старшего лейтенанта.

Шли бои в родных местах. Саша пишет с мест боев. Его письма хранят другую интонацию, чем Илюшины, написаны в другом душевном состоянии.

«Добрый день, Валя, Ваня и племянница Зина, — пишет Саша сестре в январе 1943 года почти в тот же день, что и Илюша. — Валя, почему от Илюши ничего не слышно, он вам пишет письма или нет? Сообщите. Я ему писал писем несколько на его письмо, но ответа нет, разве еще рано. Валя, а также и ты молчать, долго не отвечать; разве не интересуешься? То что я замолчу и не буду писать. Ты если бы знала фронтовую жизнь, то писала Валя, живу по-старому, дела проворачиваю прежние. Напиши, где Илюша, на том же месте или уехал вперед и далеко? Валя, пиши письма, привет всем, ваш брат Сашка ждет ответ.

Привет Илюше».

Чувствуется, что он ощущает себя младшим братом, хоть уже и старший лейтенант. Так хочется ему почаще слышать подбадривающие родные голоса, и похоже, что такой голос слышит он только от Илюши и к нему тянется особенно. Илюша не только брат, он старший друг.

Письмо короткое, потому что маловата стандартная фронтовая открытка с портретом Александра Невского в уголке.

Да, наверное, и некогда: в январе 1943 года началось наступление наших войск из предгорий Кавказа. Началось освобождение Кубани.