ЭпидОтряд

Милость не милость, а "карманный" город заколебался, будто расстроенное изображение на плохом телевизоре. Берта, удерживая дробовик одной рукой, вытянула вторую и посмотрела на пальцы, выглядывающие сквозь прорехи в рваной перчатке. Комбинезон из желто-зеленого стал коричневым, измазанным в саже и грязи. Пальцы саднило от порезов, капельки крови густо заляпали прорезиненный кожзам перчаток. Но рука была материальной, настоящей, в отличие от асфальта и тротуара, что служили ей фоном.

Наставница сжала и разжала кулак, чувствуя, как болит сорванный ноготь. Решетка водослива, на которую Берта ступила мощным сапогом — дрожала, вибрируя и размываясь в один серый мазок. Звуки давно умершего района глохли, распадаясь на отдельные нотки, которые, в свою очередь, гасли, как искры во тьме. Очередная тень бросилась на Савларца и прошла сквозь каторжника без последствий. Безносый заорал от страха и почти сразу замолк, сообразив, что жив и умеренно здоров.

— Получилось, — прошептал кто-то чуть ли не с благоговением. — Получилось…

В утверждении скрывался и вопрос — а получилось ли, в самом деле? Не перекинется ли начавшееся изменение на гостей, что незваными проникли в свернутую часть мира, хранившую замороженное прошлое бог знает сколько веков? Но тут само мироздание ответило на боязливую мольбу.

"Карман" действительно схлопнулся. Очень быстро, очень масштабно — края видимого мира завернулись к беззвездному небу будто скатерть, которую снимают с праздничного стола со всем содержимым. Пара мгновений, и город скрутился в сферу, как вывернутая наизнанку планета, где жизнь располагается на внутренней стороне. Еще несколько секунд, и сфера начала сжиматься к центру, где вспыхнула алая точка, буквально прожигающая сетчатку. Все происходило абсолютно беззвучно, так что грандиозный эффект показался камерным, совершенно не впечатляющим, даже не страшным.

Берта вдохнула…

… и выдохнула облачко пара в танцующие перед носом снежинки.

В уши ворвался ликующий вопль, сначала одноголосый — Савларец вопил от избытка чувств и общего счастья — а затем хоровой, по мере того как остальные проникались пониманием.

— Спасены, спасены, спасены, — монотонно повторял Святой Человек, опустившись на колени, загребая свежевыпавший и сухой снег.

Плакса медленно, устало щелкнул замком и позволил огнеметной подвеске самой упасть. Бесполезное оружие стукнуло металлом по мерзлой почве, твердой словно камень. Хотя нет… не земля. Сплошной лед. Похоже, компания оказалась в бескрайнем ледяном поле, изломанном, с горбами торосов и провалами трещин.

Люкт невозмутимо переломил дробовик и зарядил единственный ствол последним патроном. Затем сообщил:

— Угрозу не наблюдаю. Отрицательная температура. Отрицательная температура. Отрицательная…

Крип сделал странное, он подошел к полуживому слуге и на мгновение прислонился лбом к плечу сервитора, хлопнув Люкта по спине. Жест был бы уместен как знак благодарности живому сподвижнику, но казался глупым применительно к недороботу. Впрочем, Берта сочла его трогательным и по-своему верным. Без железной башки с его точной пальбой они, вероятно, не погибли бы в полном составе, но кого-то наверняка потеряли бы.

— Связь, — наставница, как обычно, вернулась к насущным заботам раньше всех.

— Да, ищу, — откликнулся радист, поднимаясь с колен и растирая замерзшие руки.

— Все как ты и ожидал? — спросил монах у Крипа. Инквизитор явно разрывался меж зовом долга и беспокойством за судьбу Ольги, которой занимался Деметриус.

— Ну-у-у… нет на самом деле, — честно признался Фидус. — Я ждал, что все грохнется вместе с нами. А тут… — он огляделся.

Пейзаж был унылый и радостный. Унылый, ибо представлял собой типичную картину Ледяного Маяка. Похоже, компанию выкинуло посреди замерзшего океана, на ледяной панцирь, скрывавший темную бездну до пятнадцати километров глубиной. Радостный — по той же причине.

— А тут какое-то доброе чудо, — покачал головой Крип с выражением бесконечного удивления на лице. — Мы как будто оказались не просто чужими, но совсем-совсем чужими.

Молодой инквизитор покрутил пальцами, словно не мог подобрать нужные слова.

— Настолько "ядовитыми", что умирающий… этот… "карман" нас не перемолол в кашу, а выкинул через себя? — Священник внезапно пришел на помощь, и Фидус благодарно кивнул.

— Да, примерно так. И я не понимаю, как это могло случиться. Что могло нас так…

Он умолк и кинул быстрый взгляд на Ольгу, но сразу отвернулся, будто хотел скрыть вспышку интереса.

— Нет, не понимаю, — твердо закончил мысль инквизитор.

— Ну-ну, — глубокомысленно вымолвил Священник, похлопал мощными ладонями и подпрыгнул, греясь в движении. Служитель культа сейчас походил на гнома — широкий, коренастый и явно нелетучий на вид.

— Связь давай! — прикрикнул он на Святого Человека.

— Даю, даю, — буркнул радист. — Все торопят, все спешат… а как тут нормально дать, если ни привязки, ни триангуляции…

Немного поколдовав над шайтан-ящиком, Святой поднял голову и сообщил: