ЭпидОтряд

Свет… кругом стало ощутимо светлее. Как в фильмах про пришельцев, когда сверху бьет ярко-белый конус. Только свет был теплее и мягче, как-то доброжелательнее, что ли.

— Ты ведь понимаешь, что все вокруг — это плод твоего сознания? И надежда услышать что-то новое от образа виртуальной подруги весьма нерациональна?

Ольга моргнула и задумалась над услышанным. Мысль показалась удивительно здравой и производила впечатление якоря. Или камня в неспокойном море. На него можно было залезть, чтобы перевести дух и оглядеться — как далеко берег?

— Ты зануда. Редкостная. Даже в моем воображении, — прошептала девушка.

Но если это все воображаемое, почему она шепчет? Ведь здесь можно все?

— Зануда!!! — завопила она в голос, и эхо вернулось, дробя звук на миллионы осколков.

— Зануда, — повторила Ольга и провела руками по животу.

Да, больно. Но терпимо.

— А кто в этом виноват? — саркастически спросила Вакруфманн. — Если не нравится, могла бы придумать меня и получше.

Дженнифер снова подмигнула.

— Не уходи, — попросила Ольга. — Пожалуйста. Или… оно… вернется. Я постараюсь придумать тебя лучше.

Она подавила очередной приступ рыданий, чувствуя, как подступившие слезы обжигают глаза.

— Оно вернется, — безжалостно констатировала Вакруфманн, и Ольга все же заплакала, с тихой тоскливой безнадежностью. Свернулась в клубок, привычно подтягивая колени к груди, чтобы закрыть живот, обхватывая голову.

— Это глупо, — сказала Дженнифер.

— Конец! — провыла Ольга. — Конец! Все хорошее кончилось!!!

— Глупо, — повторила техножрица, и земная девушка почувствовала…. нечто.

Это было как прикосновение теплой руки, но какое-то бесцельное. Словно некая добрая и участливая сила шарила вслепую, требовательно и настойчиво.

— Тебе не понять, — прошептала Ольга. — Ты не поймешь, как это… как это бывает…

— Да. У меня был совершенно иной опыт травмирующей ситуации, — сухо констатировала Вакруфманн. — Во время раскопок наша экспедиция пробудила то, чему жить не следовало. Древние ксеномашины, которые, можно сказать, "пришли в себя" и начали выполнять стандартную программу. Протокол взаимодействия с живыми. Они срезали с меня кожу, чтобы лучше понять строение и работу в динамике мышечной системы. Затем препарировали, разобрав на органы, разумеется, без анестезии, потому что болевая триангуляция — очень эффективный способ изучения принципов функционирования нервной системы. К счастью ангелы Императора и скитарии успели вовремя, прежде чем враги подвергли вивисекции мой мозг. После магосы поместили то, что осталось от меня, в систему жизнеобеспечения.

— Они сделали из тебя шестеренку, — догадалась Ольга.

— Не совсем. Это было уже после. На тот момент марсиане просто сохранили мой мозг. Имелось подозрение, что произошел контакт с новой угрозой, которая еще не изучена и не классифицирована. Но все записи были повреждены, а я оказалась единственным живым свидетелем, способным дать показания. Точнее формально живым. Технически мое тело представляло материал прижизненной аутопсии, разложенный на пятнадцати лабораторных стендах.

— Ты об этом не рассказывала… Я этого не знала… и знать не могла! Мы не в памяти! Не в моей памяти!

Ольга забилась, пытаясь отползти во тьму, подальше от марсианки-перевертыша.

— Правильнее сказать, мы в сложной симуляции, она использует вычислительные ресурсы твоего разума и основывается на твоих воспоминания, Однако инструменты, которыми оперирует агрессор, скажем так, отчасти имматериальны. Иными словами, сейчас мы в зоне чудес, где возможно… разное. Например, ты можешь узнать историю, которую тебе еще не рассказали, а лишь намеревались.

— Время чудес… место чудес, — повторила Ольга.

"Но что же мне делать?..".

Она подумала это, но мысль отозвалась уже знакомым эхом, гремя, словно трубы судного дня.

— И как мне узнать, что ты не…

Она запнулась, пытаясь формулировать. Все смешалось в ольгиной голове.

— Инфильтратор, — сказала Вакруфманн.

— Что?..

— Инфильтратор пытается пробиться сквозь симуляцию, чтобы помочь тебе вырваться из галлюцинации. Твое подсознание чувствует его настрой и создает на основе позитивного воздействия образ того, кому ты можешь довериться. То есть меня. Забавно, что именно я ассоциируюсь у тебя с безопасностью.

— Или это очередной обман.

— Да, такое тоже возможно, — согласилась то ли Дженнифер, то ли не Дженнифер, то ли чистая галлюцинация распадающегося в клочья разума Ольги.

— Фильратор, — девушка повторила чудное слово и уцепилась за него. — Почему все так путанно?!

— Потому что твое сознание помрачено, — безжалостно констатировала несуществующая Дженнифер. — Его пытаются сломать, исказить. Твой разум подвергается давлению, концентрация нарушена. Соответственно ты не можешь сосредоточиться, покинуть лабиринт враждебного воздействия.

— Но что же делать?..

— Антистрессовые обнимашки? — предложила в ответ Вакруфманн.

Ольга, теперь уже не сдерживая слез, смогла лишь кивнуть. Тепло механического тела буквально требовало застыть, и не двигаться, чтобы растянуть секунды этого чувства абсолютной защищенности и участия.