ЭпидОтряд

— Как у тебя это проявляется? — спросил инквизитор, прилаживая к голове Деметриуса паутинку, сделанную из проволоки и фольги с резинками для крепления за уши.

— Я… нравлюсь людям. Это сложно контролировать. И трудно описать. Когда мне кто-то… кажется привлекательным, я чувствую, будто золотой свет исходит от меня, лучи добра, которые согревают… интересного мне человека. И они… ну, то есть люди… отвечают. Вниманием. Симпатией…

Деметриус говорил медленно, запинаясь, а на последней фразе голос юноши завял, как лист на палящем солнце:

— Желанием… А то и вожделением.

— Понятно, — кивнул Фидус, не прекращая уверенных манипуляций. Время от времени Криптман ненадолго задумывался, будто что-то вспоминал, и быстро переделывал то, что казалось неправильным.

— Смотри. Сначала придется раздеться.

— Нет!..

— Да, — безжалостно повторил инквизитор. — Нужен как можно более плотный телесный контакт.

Деметриус промолчал, но уши молодого санитара светились так, что от них можно было прикуривать лхо. Через люк донеслось сдавленное хихиканье Водилы.

— Потом я тебя введу в транс.

— Гипноз?

— Вроде того, но проще и быстрее. На гипнотическое погружение нет времени. А затем ударю током. Если все получится, от сотрясения ты сможешь окончательно перейти барьер, и ваши разумы… ну… сомкнутся, что ли. В общем, все очень сложно.

Деметриус дернулся и нарушил гармонию фольговой шапочки, Криптман досадливо качнул головой и поправил. Затем поднял иглу и вопросительно глянул на санитара. Юноша бросил косой взгляд на пациентку, которая лежала в полной неподвижности, только быстрые движения глазного яблока под закрытыми веками выдавали какое-то проявление жизни. Ольга выглядела жалко, очень бледная, как настоящий мертвец, пустая оболочка человека. Одинокая слеза скатилась по ее щеке, сверкнув в тусклом свете зарешеченной лампы, будто крошечный бриллиантик. Диметриус закусил губу и посмотрел в глаза Криптмана.

— Да. Начинай.

— Отлично, — Криптман испытующе смерил взглядом санитара и напомнил. — Плотный телесный контакт.

Операция закончилась неожиданно быстро и почти безболезненно, только пара капелек крови выступила, и все. На ящике Вакруфманн мигнул зеленый огонек.

— К чему быть готовым? — напомнил Деметриус, стягивая рубашку, перешитую некогда из старой монашеской робы. Точнее санитар попробовал ее стянуть, и тут оба психонавта поняли, что шапочка с иглой мешают. Водила молча бросил Деметриусу армейский нож, санитар так же молча начал кромсать одежду прямо на себе, морщась от иглы в виске. Было не больно, однако неприятно, как от занозы.

Криптман проверил еще раз состояние машины Вакруфманн и начал осторожно, но быстро раздевать Ольгу.

— К этому нельзя быть готовым, — попутно инструктировал он Деметриуса. — Там тебя ждет абсолютное зло и у него лишь одна цель — получить твою душу. Ее и твою. Оно даже не злое в нашем понимании, просто абсолютно, предельно чужое всему, что составляет нашу жизнь. Как тьма свету. Или огонь воде. Тебя может ждать все, что угодно, поэтому не сковывай себя заранее ожиданием. Просто готовься к наихудшему.

— Понимаю, — пролязгал зубами Деметриус. Хотя Водила и в самом деле прибавил тепла, включив редко используемые обогреватели, санитара колотила дрожь. — А что мне делать?

— Ее сознание сейчас в лабиринте, запутано страхами прошлого и будущего, — пояснил Криптман. — Самой не вырваться, ей нужна карта, свет, чтобы идти на него. Но если у тебя не получится, не она выйдет на твой сигнал, а тебя затянет к ней, во тьму, где нет Бога. Поэтому…

Инквизитор выдохнул, нервно сглотнул. Деметриус, не дожидаясь команды, осторожно обнял девушку и лег поудобнее, стараясь не тревожить паутину проводов и дурацкую шапку. Водила снова проявил себя как щедрый даритель, на этот раз он передал тонкое, но теплое покрывало из фольги, часть набора военных медиков. Инквизитор накрыл им лежащую пару.

— Помни главное. Лишь одно "там" неизменно. Лишь одно удержит тебя, как якорь в пучине, — отрывисто сказал Фидус. — И осветит ей путь.

— Наш Бог, — прошептал Деметриус.

— Истинно так. Тебя ждет бездна, полная лжи. Тебя ждут создания, которые питаются ложью и обманом. Единственное, что постоянно в океане запредельного Зла — вера в Императора. Что бы ни случилось — верь, только в этом ваше спасение.

Лязгающий гром снова прокатился по бронепоезду и, наконец, "Радиальный-12" тронулся. Очень медленно, но верно, набирая по чуть-чуть скорость. За несколькими слоями брони взвыл паровозный свисток.

— Свет, который осеняет тебя, — очень серьезно вымолвил инквизитор, глядя в глаза психонавта. — Если это и в самом деле божественная искра, зажги ее как можно ярче. Будь как зеркало, отрази свет и любовь Императора, разогнав тьму. Сделай это не для того, чтобы порадовать себя, не для удовольствия, а чтобы спасти невинную душу.

— Стой, — Деметриус резко схватил инквизитора за руку. — Еще вопрос!

— Давай.