Enter

— По поводу капсул… — командир сделал шаг назад — Римма, на этой станции нет людей. — дыхание девушки участилось:

— Но ты ведь говорил…

— Я говорил, что они здесь есть, чтобы ты верила в свое спасение, чтобы ты шла до конца.

— Но ты ведь говорил! — по щекам девушки потекли слёзы, ноги начали подгибаться в коленях.

— Послушай…, мы не спасем человека, но можем спасти человечество! — лицо мужчины исказилось в странного образа построения улыбке. — На этой станции есть два десятка оплодотворённых клеток, с помощью твоей репродуктивной функции, мы сможем создать человеческую колонию всего за десять лет.

— Но ты говорил, что здесь есть люди! — ответила Римма с истерическим тоном.

Девушка замахнулась было руками, как Адам схватил её за запястья:

— Тише, Римма, тише…

Врач упала на мужчину, рыдая в его скафандр. Она то всхлипывала, чуть не сморкаясь, то начинала несколько секунд задыхаться.

На следующее утро, поев — космонавты направились в отсек связи. По пути Адам заговорил:

— Римма, сходи до “Летяги” …, прогуляешься и за одним заберёшь сумку с оставшимся провиантом, здесь есть целые грядки растений, но белок в виде консерв пока есть возможность — лучше не убирать из рациона.

Девушка “угукнула” в ответ и чуть шатаясь — направилась в вестибюль. Вид её был не из лучших. Волосы выстраивали странные сооружения на голове. Под глазами висели ярко выраженные заплаканные мешки.

Мужчина дошёл до радиоузла и поставил кружку с водой на стол. Адам начал просматривать журнал связи. Последними сообщениями были два сигнала бедствия. Оба пришли девять месяцев назад, но интервал у них составлял четырнадцать дней. Космонавт откинулся на спинку кресла, потирая лоб. Вода в стакане вдруг зашевелилась, а свет чуть замерцал. Адам было наклонился к столу, сводя брови над кружкой, как вдруг он сорвался с места. Вскоре из атмосферного шлюза вылетел командир. Он оглядывался по сторонам, взгляд его остановился на облаке пыли вдали. Мужчина поднял свой взор и увидел шаттл, что с большой скоростью отдалялся, от поверхности.

— Римма ответь! Ты совершаешь ошибку! — пытался поймать частоту мужчина. — Римма!

Летяга почти скрылся в атмосферных слоях.

— Римма… — прошептал командир.

Космонавт вернулся в атмосферный шлюз станции. Внешний люк был открыт, внутри базы был кислород. Мужчина ввёл в консоль команду об открытии внутреннего люка. Он глубоко вздохнул. Не известно, относилось это решение к разумному в случае тупиковой ситуации или к безумию в случае безысходности — Адам нажал клавишу “Enter”. Шлюз и часть базы разорвало на куски из-за разгерметизации. Пылающие обломки разлетелись по красному песку. Шаттл удалился от поверхности Марса, разнося гул движков по пустыне.

Глава IV “Хранилище креокапсул”

Тринадцать дней после посадки шаттла на Землю.

Где-то вдалеке громыхал гром, по несущей балке над головой космонавта стучал дождь. Папоротники из-за продолжительного обстрела водой нагибались, опускали взгляд, на струящуюся, дождевую воду. Элмер сидел у какого-то сооружения, смотря на фото Лорейн в часах. Инженер выглядел вымотанным. С потолка свисали лианы, по которым стекали струйки воды. Парень разглядывал черты лица, смахивая то и дело капли воды со стекла, что защищало фото. Дыхание парня было необычным — оно было быстрее в несколько раз и медленнее одновременно. Не было привычной размеренности, да и объем воздуха, что он вдыхал был меньше в разы. Все из-за высокого содержания кислорода в смеси. Глубокий вздох чреват перенасыщением или даже отравлением дыхательным газом. Об этом пилот знает не из-за своих размышлений, ибо сам столкнулся с переменами.

Запись в блокноте № 24.

“Распрощавшись с Риммой, я направился вдаль кратера. Казалось, что он и бескрайний пустырь не кончатся никогда. Наконец обойдя его — я вышел на улицу, почти пустую — зданий на квартал было всего пару. Затем, дойдя до одного из немногих зданий, я свернул направо. Я бродил по той улице очень долго, повернув через пару часов налево. Что интересно, далеко не все здания за столь большой промежуток времени упали. Моя теория их долговечности — покрытие графеном, вместе с тем начало добычи его в огромных масштабах.