Допустим, вы предлагаете коллеге какую-то новую идею, а она перебивает вас фразой: «Да я знаю здесь все вдоль и поперек! Я работаю здесь уже пятнадцать лет!» Она имеет в виду, что она все перепробовала и текущее устройство дел улучшить нельзя. Подобные рассуждения зачастую высказывают те, кто не очень склонен к нововведениям. Они редко открыты для обучения и открытий, сделанных коллегами. Такие люди придерживаются системы, которую они выбрали очень давно и от которой ни разу с тех пор не отступали. Возможно, уже лет десять-пятнадцать. Все вокруг них прошло какой-то путь развития, эволюционировало за это время, но они этого не замечают. Так же и с воспитанием детей: исследования в области психологии дают нам множество новой информации, позволяя поступать не так, как поступали раньше. Другими словами, когда вам говорят: «Увидишь, когда у тебя будут дети», у вас есть возможность лучше понять, как и чем живут дети сегодня, и воспитывать их иначе. Посредством этого предписания манипулятор, кажется, говорит нам, что полезен лишь его опыт, лишь он научит вас чему-то новому.
Но будьте внимательны: не каждый, кто в разговоре использует подобные фразы, обязательно является манипулятором. Распознать их можно по тридцати характеристикам, приведенным во второй главе.
Иногда манипулятор не уважает ваши знания, а иногда переоценивает их, заставляя вас думать, что вы должны все знать!
Например, манипулятор и несколько его друзей сидят за столом и разговаривают. Манипулятор излагает мысли (общие высказывания в основном) о детском воспитании и начинает говорить о работах Мелани Клейн. Собеседник, сидящий напротив, морщится и спрашивает:
— Кто такая Мелани Клейн?
— Ты не знаешь, кто такая Мелани Клейн? — удивляется манипулятор.
— Нет.
— Ты не знаешь, кто такая Мелани Клейн? — повторяет манипулятор.
— Нет, я не знаю.
— Ну и ну, вот дела! Ты действительно не знаешь, кто она? — настаивает манипулятор.
— Нет! Я же сказал, что не знаю, — начинает раздражаться собеседник.
— Ты меня разочаровываешь... Она же очень знаменита!
— Ну так скажи нам: кто же она? — наконец-то задает вопрос собеседник.
— Ладно! Она великий детский психоаналитик, не менее известный, чем Фрейд! Из ее работ...
Воздействие унижающей манипуляции происходит посредством повторяющегося удивления, упорного воспроизведения мысли о том, что вы не знакомы с темой разговора, которая, однако, не является общеизвестной. Манипулятор играет на том, в чем разбирается очень мало людей. Вы когда-нибудь слышали о Мелани Клейн? Психологи, специалисты по психомоторике, психиатры и прочие специалисты, несомненно, ответят утвердительно. Но что скажет читатель, не являющийся специалистом в области детской психологии? Нет ничего удивительного в том, что вы не знаете! Она не настолько известна, как Фрейд, хотя манипулятор и утверждает обратное. Если бы она была такой же известной, как Фрейд, в этом примере речь не шла бы о манипуляции. Представьте, что мы с вами общаемся и я рассказываю вам о Пикассо. Я могу удивиться, что вы о нем ничего не знаете, но при этом не стану унижать вас за незнание. Заставить вас считать себя невеждой, необразованным человеком (с помощью намеков) лишь потому, что вы не знаете, кто такая Мелани Клейн, — абсолютно другое!
Эффект такой же, как если бы манипулятор включал в свою речь неизвестные имена собственные, технические термины или слова на иностранном языке (немецком или испанском, например). Он использует такую интонацию, как будто говорит об абсолютно очевидных вещах. Он не дает никаких разъяснений, поскольку вы должны это знать, если, конечно, вы образованный человек! Если вы учились не слишком долго, вы быстро убеждаете себя, что, очевидно, вам не хватает образования или, возможно, вы даже начинаете считать себя глупым. После этого вы больше не вступаете в разговор. В фильме «Странное дело» манипулятор начинает читать стихи на немецком перед коллегами и друзьями. Затем он обращается к одному из них: «Но ведь Саломея утверждала обратное!»
«Все знают, что...» в начале фразы приводит в замешательство, поскольку вы впервые слышите информацию, следующую за этими словами. Если я скажу: «Все знают, что драгоценные камни очень редки и поэтому дорого стоят», я вряд ли вас удивлю. А теперь почувствуйте разницу между предложениями: «Самые дорогие — рубины из Бирмы» и «Все знают, что самые дорогостоящие рубины — это, конечно же, рубины из Бирмы». В первом случае я рассказываю вам о том, что я знаю, во втором — лишь упоминаю то, о чем все и так должны знать. Представьте подобные реплики в профессиональной речи или в диалоге, связанном с текущими событиями. Вряд ли это добавит вам уверенности в себе.