Эмма

Через некоторое время мистер Найтли обернулся и пересел к ней. Сначала они говорили только о выступлении. Разумеется, он с большим восхищением отзывался о мисс Фэрфакс, однако Эмма понимала, что если бы не предположения миссис Уэстон, то она бы об этом даже не задумалась. Из интереса она заговорила о его добром поступке по отношению к мисс Бейтс и ее племяннице. Судя по его односложному ответу, мистер Найтли явно не желал уделять этому внимание, но Эмма осталась уверена, что подобное отношение говорит лишь о его скромном стремлении совершать добро не ради почестей.

– Я зачастую жалею о том, – продолжала она, – что не осмеливаюсь и наш экипаж использовать по таким случаям. Не потому, что не хочу, но вы же знаете, как мой батюшка расстроится, если мы станем чересчур утруждать Джеймса.

– Разумеется, об этом не может быть и речи, но я уверен, что вам, должно быть, часто приходится сдерживать подобные порывы, – с улыбкой отозвался он, испытывая, казалось, явное удовольствие от ее заверений, так что Эмма отважилась сделать еще один шаг.

– Как любезно было со стороны Кэмпбеллов сделать такой чудесный подарок! Фортепиано!

– Да, – согласился мистер Найтли без какого-либо смущения, – но лучше бы они предупредили о нем заранее. Сюрпризы – это сущая глупость. Удовольствия от них больше не становится, а вот неудобство может выйти немалое. От полковника Кэмпбелла я ожидал большего здравомыслия.

После такого ответа Эмма готова была поклясться, что мистер Найтли к подарку не имеет никакого отношения. Однако не так скоро развеялись другие сомнения: она пока не понимала, чувствует ли он особое расположение к известной особе, питает ли к ней нежные чувства. К концу второй песни голос Джейн немного охрип.

– Ну и хватит, – заметил мистер Найтли, размышляя вслух, – вы и так уже много сегодня пели, теперь лучше поберегите голос.

Однако вскоре гости запросили еще одну песенку. Всего лишь одну! Они ни в коем случае не хотят утомлять мисс Фэрфакс, но просят исполнить только одну последнюю песню. Слышно было, как Фрэнк Черчилль сказал:

– Вот с этой вы без усилий справитесь, партия первого голоса совсем простенькая. Все трудности у второго.

Мистер Найтли рассердился.

– Этому фертику на все наплевать, лишь бы порисоваться! Так не пойдет, – вознегодовал он и обратился к проходящей мимо мисс Бейтс: – Мисс Бейтс, вы что, позволите племяннице охрипнуть от пения? Пойдите и вмешайтесь. Они ее не щадят.

Мисс Бейтс так разволновалась за Джейн, что едва успела пролепетать слова благодарности, тут же поспешив к остальному обществу, чтобы положить пению конец. На этом концерт закончился, поскольку из юных дам больше никто не играл, однако не прошло и пяти минут, как откуда-то возникла мысль устроить танцы. Мистер и миссис Коул ее тут же поддержали и распорядились вынести лишнюю мебель и освободить в комнате необходимое место. Через мгновение за роялем сидела миссис Уэстон, превосходная исполнительница контрдансов, и играла какой-то веселый вальс. Фрэнк Черчилль с примернейшей учтивостью подошел к Эмме, подал ей руку и повел в центр залы.

Пока остальные молодые гости собирались в пары, Эмма, рассеянно слушая комплименты своему голосу и своей игре, искала взглядом мистера Найтли. Сейчас все станет ясно. Обычно он не танцевал. Ежели он сейчас поспешит пригласить Джейн Фэрфакс, то это будет значить только одно. Однако мистер Найтли и не думал никого приглашать. Нет, он разговаривал с миссис Коул, совершенно безучастно наблюдая за происходящим. Джейн пригласил кто-то другой, а он все так же беседовал с миссис Коул.

Больше Эмма за маленького Генри не беспокоилась, ничто не угрожало его интересам. Она с подлинным воодушевлением и радостью открыла бал. Собралось всего лишь пар пять, однако Эмма получала истинное удовольствие от столь редкого и к тому же неожиданного события, а уж какой ей достался кавалер! Их парой невозможно было не залюбоваться.

К несчастью, получилось провести всего лишь два танца. Становилось поздно, и мисс Бейтс, беспокоясь о матушке, засобиралась домой. После нескольких неудачных попыток продолжить танцы им оставалось лишь поблагодарить миссис Уэстон и с печальным видом разойтись.

– Возможно, это и к лучшему, – заметил Фрэнк Черчилль, провожая Эмму к ее экипажу. – Иначе мне пришлось бы приглашать мисс Фэрфакс, а после танцев с вами ее безжизненная манера не принесла бы мне никакого удовольствия.

Глава IX

Эмма нисколько не жалела, что снизошла до визита к Коулам. На следующий день она счастливо предавалась воспоминаниям о проведенном у них вечере, и все преимущества, которых она, возможно, лишилась, отказавшись от гордого одиночества, с лихвою возмещались радостным осознанием всеобщего признания. Она, верно, доставила великое удовольствие Коулам – и вполне заслуженно, они достойнейшие люди! – и на всех остальных произвела неизгладимое впечатление.