Эмблема предателя

Тяжело дыша, Пауль смог подняться одновременно с Юргеном. Сидя на корточках, тот схватил валяющееся на полу разбитое деревянное ведро и метнул его в Пауля, который не успел отклониться, так что ведро ударило его в грудь.

С триумфальным воплем Юрген бросился к противнику. Оглушенный ударом ведра Пауль рухнул под весом брата. Теперь они боролись на полу. Юрген стремился перерезать Паулю горло, а тот пытался ему помешать.

Ценой нескольких порезов он сумел помешать Юргену себя обезглавить, но долго в таком положении он бы не протянул. Брат был почти на двадцать килограммов тяжелее и к тому же находился сверху. Рано или поздно руки Пауля не выдержат, и лезвие перережет ему яремную вену.

- Всё кончено, братишка! - заорал Юрген, его кровь заливала Паулю лицо.

- Иди к черту, говнюк.

Пауль собрал все силы и пнул Юргена коленом по ребрам. Тот завалился на бок, но тут же снова надвинулся на Пауля. Левой рукой он схватил его за горло, а правой пытался побороть попытки Пауля отвести нож.

Он слишком поздно заметил, что потерял из вида ту руку, в которой Пауль сжимал собственный нож. Наклонив голову, он увидел, как острие вонзилось ему в живот. Он снова поднял голову, теперь его губы дрожали, а на лице читался страх.

- Ты не посмеешь меня убить. Если ты меня убьешь, Алиса сдохнет.

- Ошибаешься, братец. Если ты умрешь, Алиса будет жить.

При этих словах Юрген отчаянно извернулся и сумел высвободить руку, в которой держал оружие. Он занес нож и опустил его на горло Пауля, но слишком медленно - рука Юргена упала без сил.

Нож Пауля по самую рукоятку погрузился в его живот.

56

Юрген упал навзничь.

Пауль, совершенно измученный этой безумной схваткой, обессилевший от ран, растянулся рядом, хватая ртом воздух. Оба хрипло дышали, отчаянно сражаясь за каждый глоток воздуха; их дыхание смешивалось, становясь всё тише и реже. Через минуту Пауль почувствовал себя лучше, а Юрген был мертв.

Пауль с трудом поднялся. У него были сломаны несколько ребер, по всему телу кровоточили порезы, а самый кошмарный - на груди, покрытый землей. Ему просто необходимо было обратиться за помощью, и как можно скорее.

Он перевернул тело Юргена, чтобы вытащить из-под него свою одежду. Оторвал рукава рубашки и разодрал их на полосы, чтобы использовать вместо бинтов. Затем перевязал ими раны на предплечьях. Повязки тут же пропитались кровью, но ему было не до этого. К счастью, его пиджак был темного цвета, и он надеялся, что пятна крови на нем не будут так заметны.

Он вышел в переулок. В таком состоянии он не заметил, что когда дверь открылась, справа в тени что-то зашевелилось - кто-то пытался затаиться. Пауль шагнул в ту сторону, не увидев, что кто-то за ним следит, он был так близко, что мог бы притронуться к этому человеку, просто вытянув руку.

Наконец, он добрался до машины. Садясь за руль, он внезапно ощутил приступ страшной боли в груди, словно ее сдавила чья-то огромная беспощадная рука.

"Надеюсь, что хоть легкое не задето", - подумал он.

Он завел мотор, пытаясь позабыть о боли. Ехать было недалеко. По пути сюда он приметил дешевую гостиницу, место весьма низкого пошиба, откуда, вероятно, и звонил ему брат. Гостиница находилась всего в шестистах метрах от каретного сарая.

При виде Пауля портье за стойкой побледнел.

"Должно быть, выгляжу я кошмарно, раз меня пугаются даже в таком притоне", - подумал Пауль.

- Здесь есть телефон? - спросил он.

- Вон там, на стене.

Телефонный аппарат, хоть и был очень старым, всё же работал. После шестого гудка он услышал голос хозяйки пансиона, которая еще не спала, несмотря на поздний час. Она имела привычку ложиться поздно, слушая по радио музыку и сентиментальные мелодрамы.

- Слушаю! - сказала она.

- Фрау Фринк, это герр Райнер. Мне бы хотелось поговорить с герром Танненбаумом.

- Герр Райнер? Ну наконец-то! Я так беспокоилась, всё думала, куда вы могли подеваться в столь поздний час. Да еще когда у вас гости...

- Я в порядке, фрау Фринк. Могу я вас попросить?..

- Да-да, конечно, герра Танненбаума. Сию минуту.

Пять минут, которые Паулю пришлось прождать, показались ему вечностью. Он обернулся к стойке и заметил, что портье внимательно наблюдает за ним, прикрывшись "Фолькишер Беобахтер".

Сторонник нацистов! Только этого еще не хватало!

Он потупил взгляд и увидел струйку крови, капающую из правой руки, растекаясь по ладони и образуя странный рисунок на деревянном полу. Он поднял руку, чтобы с нее не капало, и поставил ногу на кровавую лужицу, которая была похожа просто на грязные разводы, во множестве имевшиеся в этом свинарнике.

Пауль повернулся обратно. Портье не сводил с него глаз и, вероятно, заметив что-то подозрительное, тут же сообщит в гестапо, стоит только Паулю выйти наружу. Это будет конец. Паулю никак не удастся объяснить ни происхождение своих ран, ни что он делает в машине барона. Если он не избавится от трупа, то через пару дней его в любом случае обнаружат, как только какой-нибудь бродяга учует вонь.

Возьми трубку, Манфред. Возьми ее, ради бога.

В конце концов он услышал полный тревоги голос брата Алисы.

- Пауль, это ты?

- Я.