Эмблема предателя

Юрген улыбнулся. Ему с трудом удалось добиться их доверия, но сейчас он чувствовал, что держит всех в кулаке. Когда почти год назад он впервые присутствовал на выступлении Адольфа Гитлера и настоял на том, чтобы секретарь партии тут же записал его в члены НСДАП, его приятель Крон был вне себя от радости, но быстро разочаровался, когда несколько дней спустя Юрген вступил в СА.

- Что у тебя общего с этими гориллами в коричневом? Ты умный и мог бы сделать политическую карьеру. И эта повязка на глазу... вызывает правильные слухи, она могла бы стать твоей визитной карточкой. Мы могли бы говорить, что ты потерял глаз, защищая Рур.

Сын барона не обратил на него внимания. Он действовал под влиянием иррационального порыва, но на подсознательном уровне его действия имели логику. Его привлекли присущая этому полувоенному подразделению нацистов жестокость, гордость от принадлежности к группе и безнаказанность за творимое насилие.

Та группа, в которую он не сразу вписался, сделала его мишенью для оскорблений и шуточек вроде "Барон Циклоп" или "Одноглазая божья коровка".

Юрген трусливо отбросил хулиганское поведение, которое раньше использовал со школьными приятелями. Это были действительно суровые люди, и они тут же сплотили бы ряды, если бы он попытался навязать что-то силой. Вместо этого Юрген мало-помалу завоевывал их уважение, при каждой встрече демонстрируя отсутствие каких-либо колебаний.

Раздался визг тормозов, и дубинки разом перестали стучать. Грузовик резко остановился.

- Вниз, вниз!

Коричневые рубашки сгрудились в кузове грузовика. Двадцать пар черных ботинок грохнули по мокрым булыжникам мостовой. Один штурмовик поскользнулся в луже грязной воды, и Юрген поспешил протянуть ему руку и помочь подняться. Он выучился, что такими жестами заработает очки среди своих товарищей.

На заведении перед ними не было вывески, лишь нарисовано на двери слово "таверна" и красная баварская шляпа сбоку. Здесь часто проводили свои встречи члены коммунистической партии, и сейчас там как раз шла одна из них. Внутри находилось больше тридцати человек, принимающих участие в конференции. Услышав шум тормозов грузовика, некоторые подняли головы, но было уже слишком поздно. Задней двери в таверне не было.

Они вошли гуськом, стараясь производить как можно меньше шума. Официант в ужасе спрятался за стойкой, пока возглавлявшие отряд хватали со столов кружки и тарелки и швыряли их за прилавок, в зеркала и заполненные бутылками полки.

- Что вам надо? - спросил низкорослый человек, явно хозяин таверны.

- Мы пришли, чтобы разогнать незаконное собрание, - произнес командир взвода СА, выступив вперед с неуместной улыбкой.

- У вас нет никакого права!

Командир взвода поднял дубинку на уровень пояса и ударил того прямо в живот, хозяин таверны со стоном упал, а штурмовик пнул его еще пару раз, прежде чем вернуться к своим.

- Все вместе!

Юрген вскоре взял инициативу на себя. Он всегда так делал, чтобы в решающий момент осторожно шагнуть назад и предоставить остальным получить пулю или нарваться на нож. Огнестрельное оружие в Германии было запрещено, поскольку Антанта хотела лишить ее зубов, но многие ветераны войны сохранили штатные или трофейные пистолеты.

Встав плечом к плечу, они продвигались вглубь заведения. Напуганные до смерти коммунисты хватали всё, что попадалось под руки, и бросали. Штурмовик рядом с Юргеном получил стеклянной кружкой прямо по лицу и покачнулся. Его подхватили с задних рядов, и другой занял его место.

- Сукины дети! Сосите у своего фюрера! - заорал какой-то юнец в кожаной кепке, схватив в руки скамью.

Их разделяло всего метра три, как раз достаточно для броска, и Юрген притворился, что споткнулся, и дал выйти вперед тем, кто стоял в задних рядах.

И вовремя. Со стороны собравшихся в таверне в штурмовиков полетели несколько скамеек. Раздался стон, и штурмовик, который только что занял место Юргена, рухнул навзничь с рассеченной головой.

- Готовы? - крикнул командир взвода. - Гитлер и Германия!

- Гитлер и Германия! - хором рявкнули остальные.

Обе группы одновременно набросились друг на друга, как дети, играющие в платочек, только что получившие команду судьи. Юрген ускользнул от гиганта в комбинезоне механика, который шел в его направлении, и мимоходом стукнул его по коленкам. Механик покачнулся, и штурмовики из задних рядов начали безжалостно его избивать.

Юрген продолжал напирать. Он перепрыгнул через перевернутый стул и пнул по столу, который ударил по бедру старика в очках, и тот упал на пол, увлекая за собой стол. Он по-прежнему сжимал в руке какие-то бумаги с каракулями, из чего сын барона заключил, что это, должно быть, оратор, чью речь все собрались послушать. Ему было всё равно. Он даже не знал имени этого старика.

Юрген перешагнул через него, прежде чем приблизиться к главной цели, с которой не сводил глаз с тех пор, как они вошли в таверну.