Элрик из Мелнибонэ

— Ну, теперь мы Четверо. Капитан что-нибудь говорил об острове, на который мы должны высадиться?

— Говорил,— сказал Элрик,— Ты знаешь, кто эти враги?

— Мы знаем столько же, сколько и ты, Элрик,— сказал Хоукмун,— Я ищу место под названием Танелорн и своих детей. Возможно, еще и Рунный Посох, но в этом я не вполне уверен.

— Мы как-то раз его нашли,— сказал Корум,— Мы трое. В башне Войлодиона Гхагнасдиака. Он нам здорово помог.

— Я тоже многим обязан Рунному Посоху,— сказал ему Хоукмун.— Когда-то я служил ему. И дорого заплатил за это.

— У нас много общего,— вставил Эрекозе.— Я тебе уже об этом говорил, Элрик. Может, у нас и хозяева общие.

Элрик пожал плечами.

— У меня нет хозяев, кроме меня самого.

И удивился, когда все остальные разом улыбнулись.

Эрекозе тихо сказал:

— Мы склонны забывать о приключениях, подобных этому, как мы забываем сны.

— Это и есть сон,— сказал Хоукмун,— В последнее время я видел много подобных сновидений.

— Если хочешь знать, все это сон,— сказал Корум.— Все наше существование.

Элрика подобная философия мало интересовала.

 Сон или реальность, какая разница. Опыт, который мы приобретаем, в обоих случаях одинаков. Разве нет?

— Верно,— сказал Эрекозе со слабой улыбкой.

Так они проговорили еще час-два, потом Корум потянулся, зевнул и сказал, что хочет спать. Другие тоже почувствовали усталость, а потому вышли из каюты и спустились вниз, где у каждого воина было по койке. Растянувшись на своей койке, Элрик сказал Бруту из Лашмара, который забрался на койку над Элриком:

— Хорошо бы узнать, когда начнется эта битва.

Брут перевесился через край и уставился на альбиноса.

— Я думаю, скоро,— сказал он.

Элрик стоял в одиночестве на палубе, опираясь на леер и вглядываясь в море,— но море, как и весь остальной мир, было затянуто белым клубящимся туманом. Элрик спрашивал себя — а есть ли вообще под килем корабля вода. Он поднял взгляд на парус, наполненный теплым и сильным ветром. Было светло, но он не мог определить, который теперь час. Рассказ Корума об их прежней встрече привел Элрика в недоумение, и он задавался вопросом — не мог ли он раньше видеть сны, похожие на этот, сны, которые он совершенно забыл по пробуждении. Однако бессмысленность подобных рассуждений скоро стала ему очевидна, и он обратился к вопросам более насущным — что это за капитан ведет свой странный корабль по не менее странным водам?

— Капитан,— услышал Элрик голос Хоукмуна и повернулся, чтобы пожелать доброго утра этому высокому светловолосому человеку с необычным шрамом посередине лба,— просит нас четверых к себе в каюту.

Из тумана появились двое других, и все вместе они направились в носовую часть корабля. Они постучали в красновато-коричневую дверь, и их тут же пригласили внутрь — капитан уже налил вина в четыре серебряных кубка. Он сделал движение рукой в направлении огромного комода, на котором стояло вино.

— Угощайтесь, друзья мои.

Они взяли кубки — четыре высоких, гонимых роком воина, и, хотя внешне они ничем не походили друг на друга, на каждом была некая печать, свидетельствовавшая об их принадлежности к одной категории людей.

Элрик обратил на это внимание. «Да, он один из них»,— сказал он себе и попытался припомнить подробности вчерашнего рассказа Корума.

— Мы приближаемся к месту назначения,— сказал капитан.— Скоро высадка. Я думаю, наши враги не ожидают нас, но сражаться с этими двумя все равно будет нелегко.

— С двумя? — спросил Хоукмун.— Только с двумя?

— Только с двумя,— улыбнулся капитан.— С братом и сестрой. Колдунами из другой вселенной. Из-за недавних нарушений в ткани нашего мира — тебе, Хоукмун, об этом кое-что известно, и тебе тоже, Корум,— на свободе оказались некие существа, обретшие такую власть, какой у них никогда не было. Но им мало этого, они жаждут еще больше власти, они хотят заполучить всю власть, какая есть в нашей вселенной. Эти существа безнравственны на свой манер — не так, как Владыки Закона или Хаоса. Они не сражаются за власть над Землей, как сражаются известные нам боги. Они только жаждут преобразовать основную энергию нашей вселенной и использовать ее для своих нужд. Я полагаю, что они питают честолюбивые планы относительно их собственной вселенной, которые смогут реализовать, если достигнут своих целей здесь. В настоящее время, несмотря на крайне благоприятные для них обстоятельства, они еще не набрали полной силы, но недалеко то время, когда они добьются своего. На человеческом языке они зовутся Агак и Джагак, и никакие из наших богов не имеют над ними ни малейшей власти. Вот почему был собран более мощный отряд — вы. Вечный Воитель в четырех своих инкарнациях — Эрекозе, Элрик, Корум и Хоукмун. Четыре — это наибольшее число, которое мы можем собрать в одном месте и времени, не рискуя спровоцировать новые разрывы в ткани бытия. Каждый из вас будет руководить четырьмя другими — их судьбы связаны с вашими собственными, и