Элрик из Мелнибонэ

— Это я понимаю. Поэтому-то мы и причалили к берегу именно в том месте и в то время. Ты еще узнаешь, что все твои товарищи были в сходной ситуации, перед тем как подняться на борт.

— Ты, кажется, неплохо осведомлен о передвижениях многих людей,— сказал Элрик. Он так и не пригубил вина, держа кубок в левой руке.

— Многих,— согласился капитан,— во многих мирах. Насколько я понимаю, ты человек образованный, мой друг, так что ты сможешь понять природу моря, по которому плывет мой корабль.

— Пожалуй.

— Мы плывем между мирами. Большей частью между разными плоскостями одного и того же мира, чтобы быть точнее.— Капитан помолчал, отвернув свое слепое лицо от Элрика.— Ты должен понять, что у меня нет намерений мистифицировать тебя. Есть вещи, которых я не понимаю, а другие вещи я не имею права раскрыть тебе до конца. Я просто верю, и я надеюсь, ты сможешь уважать мой подход.

— У меня пока нет причин относиться к этому иначе,— ответил альбинос, глотнув вина.

— Я оказался в прекрасной компании,— сказал капитан.— Я надеюсь, что вы и впоследствии, когда мы достигнем пункта нашего назначения, будете дорожить моим доверием.

— А что у нас за пункт назначения, капитан?

— Остров в этих водах.

— Должно быть, острова тут большая редкость.

— Верно. Когда-то он был никому не известен, и на нем не было тех, кто стали нашими врагами. Теперь, когда они его обнаружили и поняли его силу, нам грозит огромная опасность.

— Кому это нам? Вашему народу или тем, кто находится на этом корабле?

Капитан улыбнулся.

— У меня нет никакого народа, кроме меня самого. Я думаю, что речь вдет обо всем человечестве.

— Значит, эти враги не принадлежат к роду человеческому?

— Нет. Они неразделимо связаны с человеческой историей, но, несмотря на это, они не испытывают к нам никаких добрых чувств. Когда я говорю «человечество», то использую это слово в широком смысле, включая в это понятие тебя и себя.

— Понимаю,— сказал Элрик.— Как называется этот народ?

— По-разному,— сказал капитан.— Извини, но сейчас я не могу продолжать. Если ты подготовишься к сражению, можешь не сомневаться, я открою тебе больше, когда придет время.

Только снова оказавшись за красновато-коричневой дверью и увидев Эрекозе, шагающего навстречу ему сквозь туман, альбинос спросил себя — а уж не загипнотизировал ли его капитан до такой степени, что он, Элрик, забыл о здравом смысле. Как бы то ни было, но слепец и в самом деле произвел на него сильное впечатление, и ему не оставалось ничего другого, как оставаться на корабле и плыть к острову. Он пожал плечами. Он всегда сможет изменить решение, если вдруг обнаружит, что обитатели острова вовсе не являются его врагами.

— Ну так что, ты еще больше сбит с толку? — улыбаясь, спросил Эрекозе.

— В некотором смысле да, в некотором — нет,— ответил Элрик — Но мне почему-то все равно.

— Значит, ты чувствуешь то же, что и мы все,— сообщил ему Эрекозе.

И только когда Эрекозе отвел его в каюту перед мачтой, Элрик вспомнил: он ведь так и не спросил капитана, кто такие эти Четверо и для чего они нужны.

Глава третья НЕСКОЛЬКО СЛОВ О ТРОИХ, КОТОРЫЕ ОДНО

Вторая каюта в точности повторяла первую, только находилась она по другому борту корабля. Здесь тоже расположились около дюжины человек — все, судя по их внешности и одежде, опытные солдаты удачи. Двое сидели рядом по центру правой стороны стола. Один, с обнаженной головой, светловолосый, выглядел как человек, много в жизни испытавший, другой лицом напоминал Элрика. На левой руке у него было что-то вроде серебряной боевой рукавицы, на правой — ничего. Доспехи его имели изящный и необычный вид. Он поднял взгляд на вошедшего Элрика, и в его единственном глазу (на втором была парчовая повязка) загорелся свет узнавания.

— Элрик Мелнибонийский! — воскликнул он.— Мои теории обретают смысл! — Он повернулся к своему товарищу: — Вот, видишь, Хоукмун, это тот самый, о ком я тебе говорил.

— Ты знаешь меня? — Слова этого человека застали Элрика врасплох.

— Посмотри на меня, Элрик. Ты должен меня узнать! В башне Войлодиона Гхагнасдиака. Вместе с Эрекозе. Хотя и с другим Эрекозе.

— Я не знаю такой башни. И имени такого не слышал. А Эрекозе я увидел здесь в первый раз. Ты знаешь меня и знаешь мое имя, но я тебя не знаю. Меня это приводит в замешательство.

— Я тоже не знал принца Корума, пока он не появился на корабле,— сказал Эрекозе,— Но он утверждает, что когда-то мы сражались вместе. Я склонен ему верить. Время в разных мирах не всегда течет одинаково. Принц Корум вполне может существовать в том, что мы называем будущим.

— А я-то надеялся отдохнуть здесь от таких парадоксов,— сказал Хоукмун, проведя рукой по лицу. Он мрачно улыбнулся,— Но тут, похоже, не отдохнешь. Миры здесь постоянно переходят из одного в другой, и даже наши личности могут измениться в любую минуту.

— Мы были Тремя,— сказал Корум.— Неужели ты не помнишь, Элрик? Трое, которые Одно?

Элрик отрицательно покачал головой.

Корум пожал плечами, тихо говоря себе: