Эликсир и камень

Самым влиятельным из венецианских печатников был Альд Мануций, близкий друг Пико делла Мирандолы и бывший наставник двух его племянников. В 1489 году Мануций перебрался в Венецию и основал свое знаменитое издательство «Альдина». К 1500 году он стал основным издателем греческих книг, особенно посвященных учению Платона и философии герметизма. Кроме того, он издал произведения девяноста четырех греческих авторов периода классицизма и постклассицизма. Мануций изобрел портативный формат книги в 1/8 листа и шрифт курсив.

Мануций поддерживал ученых и сыграл ключевую роль в распространении герметизма. Его дом и книжная лавка стали признанным местом встречи для писателей и мыслителей, причем не только из Венеции, но и из других стран. В 1502 году он сам основал Венецианскую академию. В 1505 году он раздумывал над тем, чтобы переехать в Германию и основать академию при дворе императора Священной Римской империи Максимилиана I [131]. Из этого проекта ничего не вышло, однако через Фуггеров, богатую семью банкиров из Аугсбурга, он завязал многочисленные связи в Германии и на севере Европы. Это позволило ему выполнять функцию жизненно важной «культурной артерии», связывающей ренессансную Италию с остальной частью континента.

Так, в 1496 году Мануций стал близким другом англичанина Томаса Линакра, который впоследствии обучал греческому языку Эразма Роттердамского и сэра Томаса Мора, служил лекарем при дворе Генриха VIII, а в 1518 году основал Королевский Медицинский колледж. В 1503 году Мануций принимал в Венеции особо почетного гостя, Альбрехта Дюрера. Пять лет спустя он принимал у себя одного из величайших гуманистов эпохи Возрождения – голландского ученого и писателя Дезидерия Эразма. Таким образом Мануций служил мостом между двумя компонентами и направлениями мышления эпохи Возрождения – герметизмом Фичино и Пико делла Мирандолы и гуманизмом, выразителем которого были такие личности, как Линакр, Эразм, сэр Томас Мор и Мартин Лютер.

Среди самых влиятельных знакомых Мануция был немецкий последователь герметизма и Каббалы Иоганн Рейхлин (1455-1522), с которым он подружился и работы которого он напечатал в 1498 году. Рейхлин воспринял каббалистическую магию Пико делла Мирандолы и развил ее в собственном учении, представлявшем собой синтез Каббалы, герметизма, иудаистской и греческой философии. Считается, что его первая работа, увидевшая свет в 1494 году, вдохновила гравюры Дюрера. Его второй, более амбициозный труд «De arte cabballistica», опубликованный в 1537 году, называли «первым полным трактатом о Каббале, написанным не иудеем» и «библией каббалиста христианина» [132]. Рейхлин также организовал группу ученых, которая располагалась в Гейдельберге и которая впоследствии развилась в неофициальную «платоническую» академию. Современники говорили, что в ней господствует «культ трех древних языков и мистического учения, которое Рейхлин перенял от Пико из Флоренции»«. Среди членов и слушателей академии были и другие друзья Мануция, такие как Конрад Цельтис и выдающийся представитель герметической алхимии, известный под именем Тритемия. Тритемий, в свою очередь, станет наставником главного прообраза Фауста эпохи Возрождения, Генриха Корнелиуса Агриппы.

Изобретение книгопечатания и появление таких ученых-гуманистов, как Эразм Роттердамский, быстро разрушило монополию церкви на науку и образование. Большинство выдающихся последователей и пропагандистов герметизма были светскими писателями и преподавателями. Однако среди них были и священнослужители – несмотря на явное несоответствие герметизма их собственным ортодоксальным взглядам.

Среди самых влиятельных последователей философии герметиков был францисканский монах Франческо Джорджи (1466-1540). Своим увлечением Джорджи был обязан Пико делла Мирандоле. Подобно Пико, он обнаружил множество связей между учением герметиков и Каббалой. Это побудило его собрать обширную библиотеку древнееврейских книг, которая вызывала интерес у других практиков герметизма. В свою систему «Христианской Каббалы» он включил нумерологию и божественную геометрию, а также понятия гармонии Платона и Пифагора. Джорджи сыграл ключевую роль в возникновении увлечения, влияние которого в шестнадцатом веке постепенно усиливалось, – распространение герметических принципов на архитектуру. Джорджи возродил интерес философов к римскому архитектору классического периода Ветрувию, который руководил перестройкой Рима по указанию императора Августа.

По существу, Джорджи рассматривал архитектуру как важную связь в гармонических отношениях между микрокосмом и макрокосмом – тема, которая впоследствии стала одной из главных в масонстве. Для Джорджи теория архитектуры Витрувия имела религиозное значение, уходящее корнями к Храму Соломона. Основу его Вселенной составляло число, и он был уверен, что Вселенная была сконструирована божественным архитектором «в соответствии с неизменными законами космической геометрии» [133].