Эльфы Цинтры

Пока парень и девушка поднимались на ноги, Каталия краем глаза бросила взгляд на Ягуара, подмигнула и произнесла одними губами. Доверься мне. Затем через плечо она обратилась к схватившим их, ее голос дрожал.

— Что за шоу, мистер?

Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, с раздражением подумал Ягуар.

* * *

Когда час, отведенный Логану, почти истек, Ахиллес принес ему набор изношенных, исцарапанных доспехов, которые очевидно довольно часто использовали.

Некоторые были помяты, другие наполовину растрескались. Логан сказал Ахиллесу, что не хочет одевать доспехи, вообще не хочет этого сражения, но мужчина настаивал, чтобы он их одел. Крилка Коос будет одет в доспехи и не допустит никакого неравенства в защите или оружии, что вызовет преимущество одного из сражающихся над другим.

Каждый должен быть одет и вооружен одинаково.

Логан разрешил подогнать доспехи — грудную и спинную пластины, наплечники и налокотники, набедренники и наколенники, перекрывающиеся пластинами в местах сочленения. Доспехи оказались легкими и прочными из сплава, созданного в последние дни войны, которая увидела конец организованных правительств и их армий. Майкл обладал таким комплектом. Логан — нет.

После того, как доспехи плотно затянули на нем, он оказался с посохом в руках перед стеной с оружием, думая, что этого не должно произойти, что в этом нет никакого смысла. Именно так он считал с момента, как узнал намерения Крилки Кооса, и даже сейчас, когда настало время сделать это, он не мог заставить себя поверить в реальность своего положения. Даже тогда, когда услышал голоса снаружи здания, возрастающие по громкости и интенсивности, а затем внутри, сменяясь на выкрики нетерпения; когда услышал звуки сапог, поднимающихся по трибунам, и рук, ритмически хлопающих в знак поддержки; и даже когда какофония стала настолько мощной, что смыла все остальные звуки и оставила его окутанным волнами дикости и безумия, он не смог найти устойчивую почву, на которой можно устоять. Он был в море, брошенный на произвол судьбы, и все вокруг казалось растворившимся вдали.

Как ему подготовиться к бою, если у него не было никакого интереса к сражению?

Этот вопрос крутился с яркой настойчивостью солнечных проблесков, пробивающихся сквозь тучи. Он вдруг подумал, что если именно здесь все закончится для него — его служба Слову, его усилия найти и защитить парня по имени Ястреб, его забота о Призраках, все незаконченные дела в его жизни. Рыцари Слова не живут долго, но почему–то он всегда считал, что у него будет больше времени.

— Они готовы, — внезапно сказал Ахиллес, подходя к нему.

Логан посмотрел на этого мужчину, на чуть заметную улыбку на его лице, и понял, что никто ни на минуту не подумал, что он собирался этого избежать.

— Что мне делать? — спросил он.

— Выходите на арену. Крилка уже ждет. Остались только вы. — Ахиллес отступил назад. — Удачи.

То, что он сказал, понял Логан, было Прощайте.

Он бросил последний взгляд на витрину оружия, представляя на минуту тех мужчин и, возможно, женщин, которые несли его в бою. Он еще раз посмотрел на три покрытых рунами посоха, которые принадлежали другим Рыцарям Слова, пыльные и безжизненные в своих оковах, их мощь исчезла вместе с жизнями их носителей. Они не больше него хотели этого. Это было непристойно, что им пришлось прийти к такому концу. Крилка Коос убивал, чтобы увериться в своей доблести. Он убивал так, чтобы его последователи верили, что он непобедим. Все, что он поклялся делать как Рыцарь Слова, было отвергнуто. Логан почувствовал, как внутри медленно разгорается огонь гнева. Это никогда не прекратится, пока кто–нибудь не заставит это остановиться.

Если он не заставит это остановиться.

Он сжал руками свой посох, глубоко вздохнул и вышел на арену.

Рев, который раздался при его появлении, чуть не сбил его с ног. Крики бешеного нетерпения вырвались из глоток сотен мужчин и женщин. Сапоги топали и стучали по проходам трибун, а руки хлопали и ударяли по металлическим сиденьям. Паства собралась во всей своей силе, чтобы засвидетельствовать его уничтожение от рук их лидера, спасителя и сфабрикованного героя. Логан ощутил боль внизу живота, волна страха пробежала по нему. Он не был застрахован от последнего, и несмотря на то, что он сотни раз смотрел смерти в лицо во время своих набегов на рабские лагеря, он никогда не сталкивался с ней в таких обстоятельствах. Его горло сжалось, а желудок подпрыгнул, когда рев нахлынул на него, как океанская волна, то поднимая его, то опуская.