Эльфийские хроники

Магия Гвидиона закрыла сердце Ллианы для всего того, что не имело отношения к войне. Она не чувствовала ни боли в боку, ни усталости, хотя она уже выпустила много стрел, а каждый выстрел из Гилгалада требовал от нее немалого напряжения. Она не чувствовала также ни малейшей жалости и ни малейшего страха. Да, она не чувствовала страха, хотя до монстров, находящихся на другом берегу реки, было совсем близко — каких-нибудь двадцать саженей. Они, уже заметив, что на их сородичей напали, что-то кричали и оживленно жестикулировали. Некоторые из них стали метать через реку в эльфов дротики и бросать в них камни при помощи пращ и даже попали этими камнями и дротиками в нескольких товарищей Ллианы. Когда эльфы, не обращая на все это внимания, стали поспешно разрезать на куски канаты баллист, к Ллиане подошел Кевин. Он всего лишь одним словом подсказал королеве, что стрелять нужно по группе воинов, собравшихся на барже. Никто, кроме самой Ллианы и Кевина, не видел сейчас тех чудес, которые происходили, когда они стреляли из луков. Одна из стрел королевы пронзила аж двух гоблинов, облаченных в железные латы. Кевин расщепил стрелой древко дротика, когда тот еще летел над рекой. И Ллиана, и Кевин потеряли всякую осторожность. И их тело, и их душа были целиком вовлечены в эту жестокую игру, и копошащиеся на другом берегу реки гоблины и орки казались им всего лишь скоплением движущихся мишеней.

Кто-то за ее спиной выкрикнул приказ, которого она не расслышала. Вокруг нее раздались глухие щелчки, послышалось резкое жужжание… Монстры начали бегать туда-сюда, к чему-то готовиться. Река и выпускаемые по ним стрелы эльфов вряд ли смогут долго удерживать их от попыток нанести ответный удар. Когда Ллиана, колчан которой опустел, стала искать стрелы вокруг себя, один из ее боевых товарищей схватил ее за руку и увлек за собой. Лландон выстраивал лучников в шеренги в десяти шагах от кромки воды, игнорируя летящие с противоположного берега дротики и камни. Как только королева и Кевин заняли место в одной из шеренг, Лландон махнул рукой, и целая туча стрел — не одна сотня — стремительно пролетела по дуге над рекой и обрушилась на монстров. За ней последовала еще одна такая туча стрел, и еще одна… Монстры, издавая отчаянные крики, бросились в полном хаосе наутек. К общему шуму битвы неожиданно добавились звуки рожков и барабанов, а затем Ллиана — как и все стоящие вокруг нее эльфы — услышала оглушительный гул, который на несколько мгновений отвлек ее внимание от стрельбы. На этот раз эльфам, похоже, не придется понапрасну проливать кровь по вине людей: между двух рек целое море движущейся стали накатилось на темную массу войска гоблинов.

Пеллегун повел своих воинов в атаку.

Поле зрения Пеллегуна, ограниченное прорезью в забрале его шлема, представляло собой узкую полоску, которая дергалась вверх-вниз в такт движениям скачущего галопом коня, в результате чего он не видел ничего, кроме — поочередно — светлого неба и темной массы вражеского войска. Скрип наголовника его железной кольчуги, раздававшийся возле самых его ушей, оглушал его не меньше криков его воинов. Его рука уже устала от тяжести меча, который она держала, а ноги затекли из-за того, что ему приходилось сжимать ими бока лошади. Начиная с того момента, когда он опустил свое забрало и повел войско в атаку, он все время боялся, что в него может угодить стрела еще до того, как он успеет нанести хотя бы один удар мечом. И вот монстры уже менее чем в ста шагах от него. Ему показалось, что он увидел перед собой их шеренгу и выставленные ими вперед копья, на одно из которых наверняка наткнется его конь. Король еще крепче сжал рукой поводья, выставил вперед левое плечо, прикрываемое щитом, и отвел назад руку, держащую меч, прекрасно понимая при этом, что он тем самым подставляет свой правый бок под копья гоблинов.

— За короля и за королевство! — крикнул кто-то из тех, кто скакал рядом с ним.