Эльф из Преисподней. Том 2

Радость матери вблизи от моей израненной природы мгновенно всколыхнула во мне желание свернуть ей шею. Она обжигала почти физически. Но поблизости, у суетливо копавшегося в документах отца, стояла Лютиэна. В руках она держала поднос с тарелкой супа. Я улыбнулся вещи и стерпел ласку.

К тому же мне вряд ли хватило бы сил убить лапавшую меня дамочку.

Божественный паразит же присосался к светлой ауре Анайрэ.

Так эта тварь ещё и расти собралась!

Кое-как я оборвал её контакт с матерью и вытер мгновенно вспотевший лоб. Моё учащённое дыхание и блуждающий, рассеянный взгляд насторожили Анайрэ. Она отстранилась — волшебный миг! — и сказала:

— Ты едешь домой, Нани.

— Никаких Нани, — подчеркнул я, принимая суп от сестры. Есть я не любил, но телу требовалась пища, иначе желудок сожрёт меня изнутри, — Если уж хочется сократить, зови Атаном. И, само собой, никуда я с Земли не поеду.

— Я же говорила, — кивнула сестра.

Мать бросила на меня страдальческий взгляд и обернулась к отцу.

— Скажи что-нибудь!

Финголфин, высунув изо рта кончик языка и использовав в качестве опоры папку с документами, прилежно строчил что-то на бумажке. Оклик жены застал его врасплох, и он, слегка подпрыгнув, завращал головой, как испуганная сова.

— Что-нибудь? — не то повторил, не то исполнил просьбу буквально он.

— Вразуми его. Объясни, почему ему нельзя оставаться здесь.

Было похоже, что Анайрэ и сама не рада тому, что о чём-то попросила отца. Лицо её враз осунулось, словно пребывание между двумя пульсарами глупости облучило её смертельной болезнью.

— Если ты останешься, тебя убьют, — мягко, как ребёнку, сообщил Финголфин, — За святотатство, убийство дворянки, подделку документов и отсутствие регистрации… как они нас называют?.. да, нужна регистрация нелюдя. Тебя распнут, колесуют, четвертуют, вытащат кишки, и сварят их в кипящем масле, если не ошибаюсь в последовательности… Или они перешли на расстрелы? За людьми никогда не поспеваешь! Поэтому из России тебе лучше уехать.

Ложка поскребла дно тарелки. Я тщательно соскрёб остатки супа и сказал:

— За Пелену я не вернусь.

— А куда ты хочешь? — задумался он, почёсывая брови пером, — В Паназиатское Содружество лучше сейчас не соваться. Они опять пересобачились и устроили грандиозную резню. Веришь ли, некоторые офицеры состязаются, кто быстрее убьёт сотню человек! У них это надолго. И Маат'Лаэде там не любят. Российская Империя тоже отпадает. Европейская Антанта?

Он вдруг замялся.

— Там пока нечего делать. Что остаётся?

Отец нахмурился, выдавая напряжённую работу мысли. И тут его осенило. С видом смертного, отыскавшего на улице полный кошелёк золота, он предложил:

— Манхэттен! У меня как раз закончились внедрённые туда агенты. Не хочешь поработать на Совет, сынок?

Глава 3

Предложение Финголфина заинтриговало меня — не в хорошем смысле, естественно. Уж больно настораживал выбор слов. Просто так агенты не заканчиваются. Их непременно кто-то должен заканчивать. Чтобы этого не допустить, и существовала такая вещь, как секретность.

А секретность и Финголфин жили в разных вселенных. Взглянуть на его встрёпанную причёску, на мечтательную пустоту его взгляда — натуральный блаженный идиот.

Или идеальный шпион, если предположить, что это всего лишь личина.

Отец уставился в окно, казалось, позабыв о том, что только что сказал. Его рука продолжала выводить закорючки на бумаге, словно обрела собственную волю.

Для довершения картины не хватало ниточки слюны изо рта.

Если он притворялся, то чересчур хорошо.

— Ты хочешь отправить его к этим отщепенцам?! — воскликнула Анайрэ, — Да ещё не просто так, а чтобы он для тебя разнюхивал их планы? Ты вообще дорожишь сыном?!

— Дорогая, успокойся. Да, манхэттенские Дома придерживаются… нестандартных позиций, но прежде я не посылал к ним Маат'Лаэде. Ты сама должна понимать, что их доктрина запрещает причинять вред нашему виду, в отличие от других Ат’Эде. Мальчику ничто не угрожает. В худшем случае его пожурят или посадят под домашний арест. Всё просчитано! Инквизиция не сунется на территорию Триумвирата.

Изрядно померкший после упоминания агентов Совета Аркарис кашлянул и произнёс:

— Я, пожалуй, пойду. Нужно решить некоторые вопросы, уладить дела, подготовить почву…

Каждый синоним приближал его к выходу. Громко скрипнула створка, и дракон покинул нас.

Непонятно, сбежал ли он из-за того, что не хотел услышать чересчур много — обычно тайны разведки охранялись до последнего трупа причастного… или потому что участвовать в семейном скандале полагалось лишь членам семьи.

Тем временем мать кипятилась.

— Ты же понимаешь, что если туда поедет Нани…

Я швырнул в неё ложку. Она поймала её, продолжая смотреть на отца взглядом, в котором смешались возмущение и жалость. Аккуратно положила ложку на поднос.

— Если туда поедет Атан, то за ним увяжется Люти. Им там промоют мозги, а то и насильно запихнут в партию, и что тогда? Что ты будешь говорить коллегам? Мои дети поддерживают манхэттенские идеи, давайте снимем Пелену и начнём мировую войну? Подумай об ущербе нашей репутации…