Элак из Атлантиды

Не буду рассказывать тебе о месяцах, проведенных в удивительных капищах перед страшными алтарями. Не буду говорить о чарах Эрикиона. Я родила сына... мертвого.

Серебристый занавес дрогнул, и долго было тихо. Наконец невидимое существо заговорило вновь:

- Сын этот вызывал страх, он был изуродован так, что я не хочу об этом вспоминать. Магия отняла у него человеческий облик, но он был моим сыном, сыном моего мужа, и я любила его. Когда Эрикион предложил дать ему жизнь, я согласилась на цену, которую он потребовал, несмотря на то, что ценой этой был сам ребенок.

"Я не причиню ему вреда, - уверял Эрикион. - Я дам ему мощь, превосходящую силу любого из людей или богов. Однажды он завладеет этим миром и другими тоже. Только отдай мне его, Майана". И я послушала его.

Я мало знала о магии Эрикиона. Что-то вошло в тело моего сына, когда я его носила, но что это было - не знаю. Оно было мертво и проснулось от чар Эрикиона. Он забрал ребенка и отнес его в свое жилище в глубине гор. Своей магией он лишил его всех остатков пяти чувств, оставив только саму жизнь и чужество внутри.

Я помню, что сказал мне Эрикион. "В нас есть шестое чувство, первобытное и скрытое, которое, если вывести его на поверхность, будет необычайно могучим. Я знаю, как это сделать. Слух слепца может быть очень тонким - сила его зрения переходит к другим чувствам. Если новорожденного ребенка лишить всех пяти чувств, их мощь соберется в шестом. Моя магия может это сделать". Вот так Эрикион превратил моего сына в существо слепое, глухое и почти бессознательное. Годами творил он над ним свои чары и открывал врата Пространства и Времени, позволяя чужим силам проникать в наш мир. Шестое чувство ребенка становилось все сильнее, а чужак в его разуме рос все больше, не связываемый узами, которые ограничивают людей. Это мой сын, мой ребенок, стал Каркорой Бледным.

Тишина и вновь шепот:

- Не удивляйся поэтому, что я не до конца ненавижу и проклинаю Каркору. Я знаю, что это чудовище, которое не должно существовать, но это я родила его. И потому, когда он поработил разум Сефера, своего отца, я бежала в этот храм. Здесь я живу в одиночестве среди теней, стараясь не вспоминать, что знала когда-то поля, небо и огни земли. Здесь, в месте, которому принадлежу, я обо всем забываю.

А ты приходишь просить у меня помощи, - гнев прорвался в ее тихом голосе. - Помощи в уничтожении того, кто вышел из моего чрева!

- Разве тело Каркоры... твое? - тихо спросил Элак.

- О, Отец Посейдон, нет! Я любила человеческую часть Каркоры, а от нее осталось совсем мало. Бледное Существо благодаря одному своему чувству владеет множеством грозных сил. Это чувство открыло врата, которые должны были всегда оставаться закрытыми. Каркора пребывает в иных мирах, за мрачными морями и черной пустотой... вдали от Земли. Я знаю, что он старается распространить свою власть на все эти миры. Кириат поддался ему, и Цирена, видимо, тоже. Придет время, когда он завладеет всей Атлантидой и не только ею.

- А Эрикион-чернокнижник? Что с ним?

- Не знаю, - ответила Майана. - Может, продолжает жить в своей цитадели вместе с Каркорой. Я много лет не видела его.

- А можно убить Каркору?

Майана долго молчала, прежде чем ответить.

- Этого я не знаю. Его тело, находящееся в цитадели, смертно, но то, что живет внутри него - нет. Если бы ты сумел добраться до тела Каркоры, то и тогда не смог бы убить его.

- И ничто не может уничтожить Бледное Существо?

- Не спрашивай меня об этом, - в голосе Майаны вновь зазвучал гнев. Есть один предмет... один талисман, но его я не хочу и не могу тебе дать.

- Мне придется отнять твой талисман силой, - медленно произнес Элак. - Если смогу. Но я не хочу этого делать.

Из-за занавеса донесся звук, удививший его - тихий жалобный плач, в котором слышна была вся бесконечная печаль плачущего моря.

- Холод царит в моем королевстве, Элак, - прошептала Майана срывающимся голосом. - Холод и одиночество. А у меня нет души, только жизнь еще продолжается. Она длится долго, но когда закончится, меня ждет темнота, поскольку я родом из людей моря. Какое-то время я жила на земле и поселилась бы там снова, среди зеленых полей, где яркие васильки и веселые маргаритки цвели в траве, где ласкали меня свежие порывы ветра. Огни в камине, звуки людских голосов, любовь мужчины... Отец Посейдон знает, как я тоскую об этом.

- Талисман... - напомнил Элак.

- Ах да, талисман. Ты его не получишь.

- Какой мир возникнет здесь, - очень тихо спросил Элак, - если воцарится Каркора?

Занавес дрогнул. Майана тихо вздохнула.

- Ты прав, - сказала она. - Ты получишь талисман, когда он будет тебе нужен. Может статься, ты сумеешь и без него победить Каркору. Я буду молиться, чтобы так оно и случилось. Итак, вот тебе мое слово: в нужное время, но не раньше, я пошлю тебе талисман. А теперь иди. Каркора на Земле пользуется телом Сефера, и ты должен убить его. Дай мне твой меч, Элак.

Мужчина молча вынул из ножен клинок и протянул рукоятью вперед. Из-за занавеса высунулась рука.