Экземпляр

«Вот как. Выходит, я нрав… — подумалось Косте, — … — люсь мэру? Он точно не издевается?» Впрочем, зачем-то он его, Костю, пригласил. И не просто так пригласил, а торжественно прислал за ним машину и шикарную красотку в качестве дуэньи, все по высшему разряду. Ух, рискнуть бы, напомнить про отдел стратегического менеджмента, который Женька, зараза такая, упразднил, и не просто напомнить, а… Так и так, Роберт Эдмундович, завод без меня загинается, а я загинаюсь на новой работе, а вы тут вроде как главный, по слухам, так что верните, пожалуйста, все как было. Или это как-то нарочито получится?

В этом городе все решается через мэра Векслера, с ним надо дружить. Вспомнилась столовая Воскресенского НПЗ, девчонки из бухгалтерии, так не вовремя ушедший Фатьянов, вспомнилась прежняя жизнь, в которую теперь нельзя было вернуться. И, черт, Диана, она до сих пор не знала, что Костя не работает на заводе, а, одетый в желтую фуфайку, впаривает покупателям «Хуавеи» и «Самсунги». А еще чехольчик возьмите, а еще страховочку, с вас тридцать тысяч рублей, наличными или картой, спасибо за покупку, приходите еще.

Костя спрятал руки за спиной. Ладони вспотели, фу, не хотелось бы, чтобы Векслер это заметил, хотя как он мог бы это заметить, ну черт, черт, черт, надо действовать… а иначе зачем это все? Такая торжественная обстановка, такой серьезный Векслер, и он, Костя, охламон в уродливых кроссовках, не может даже намекнуть на то, что ему не помешала бы протекция. А вместо этого умничает, задает никому не нужные вопросы о плакате, дался ему этот плакат.

— Ницше читал в универе, — после недолгой паузы, вызванной замешательством, сказал Костя. — Я вообще на мировой экономике учился, хорошее образование получил. Прекрасное. — «Ой, ну зачем я хвастаюсь, на собеседовании в «Азию-Мобайл» надо было хвастаться!»

— Люблю образованных людей.

— Всегда к вашим услугам, — выпалил Костя и тут же, не успев договорить, пожалел, что не провалился под землю.

Векслер кивнул. Момент был явно упущен. После такого, хм, намека (а Костя был уверен, что Векслер не просто так кивнул, а кивнул со смыслом, мол, я все вижу и понимаю, но мне нравится наблюдать, как ты из кожи вон лезешь, чтобы доказать свою значимость) говорить о работе было бы нелепо. Это бы выглядело форменным попрошайничеством. Потом, мы потом скажем, утешил себя Костя. Или — а чем черт не шутит! — Роберт Эдмундович сам поймет, какой он, этот Костя, смышленый, и предложит ему что-нибудь. Какой-нибудь социальный лифт. Не одному же Балакиреву выбираться из грязи в князи.

— Поэтому я и пригласил вас сюда. Видите ли, мне частенько бывает скучно. У меня нет семьи, социальная роль ограничена должностью, а, сами понимаете, быть главой администрации маленького городка, скажем так, не самое веселое занятие. Когда мне становится совсем скучно, я воображаю себя режиссером захудалого театрика. И вот уже я вижу не разбитые улицы, но театральные подмостки; не ущербные фонари, но яркие софиты; и вот уже не скучные горожане, навьюченные пакетами из «Магнита», шествуют по улицам, но статисты, занятые в моей театральной постановке. И жить становится интереснее.

Костя подумал, что, если бы Векслер больше внимания уделял своей работе, возможно, и дороги в городе были бы не такими разбитыми, и фонари — не такими ущербными, отремонтировали бы наконец треклятую улицу Мичурина, и жить стало бы еще интересней; но, судя по всему, экстравагантный мэр был тем еще фантазером и, очевидно, предпочитал страдать ерундой, вместо того чтобы заниматься чем-то полезным.

— Вдобавок ко всему я коллекционирую интересных людей. Опять-таки, наш город мал, и по-настоящему интересные… м-м-м… экземпляры попадаются довольно редко.

«Вот человеку заняться нечем. Экземпляры он ищет, — подумал Костя. — Надо было на мэра идти учиться».

— Евгений Николаевич вас очень хвалил, — добавил Векслер и слегка, словно устав от разговора, откинулся на спинку кресла.

Даже это нехитрое движение выглядело так, словно он запатентовал его в патентном бюро, а любое копирование, осознанное или бессознательное, выглядело бы бездарной пародией.

— О!

— И мне стало любопытно. Вы же работали на Воскресенском заводе по производству серы?

Векслер выпрямился резко, точно пружина, и забарабанил костяшками пальцев по столу. На этом моменте у Кости перехватило дыхание. Все, все понятно: Роберт Эдмундович, красавчик, сам заговорил про завод. Сейчас он предложит возродить отдел стратегического менеджмента, ну а кто, кроме Кости, сможет его возглавить? Ух, Костя аж вспотел.

— Да, я занимал руководящую должность, — ответил Костя и попытался улыбнуться.