Эксперт № 48 (2013)

— В каком-то смысле это магия, алхимия — сложить трудносочетаемые элементы так, чтобы заработал моторчик русского характера. Вот что нам сделать не удается уже не первое десятилетие. Как в поговорке: кто хочет что-то сделать — тот ищет решение, кто не хочет — тот ищет проблемы. Мы пока ищем проблемы вместо решений, и это наша ключевая проблема.

Кто-то называет это постимперским синдромом, который многие нации, например французы и британцы, переживали в ходе распада своих колониальных империй. Прежние великие победы не дают возможности сконцентрироваться на новых задачах, осознать их как амбициозные, значимые и приложить все усилия для их решения. Ведь Россия в своей истории несколько раз брала очень большие высоты. В 1813–1853 годах наша страна — гегемон Европы, а в тех условиях, значит, и всего мира. После революции — самая необычная, интересная, пионерская страна мира. Все приезжают: буржуа, социалисты — посмотреть на эксперимент, невиданный в истории человечества. Все смотрят, дивятся, учатся. После Великой Отечественной войны мы одна из двух сверхдержав, держава космическая, ядерная, научная. То есть мы были на пике несколько раз, хотя при этом жили чуть ли не в землянках, туалетов теплых не было, дорог не было, но, тем не менее, ставили и брали, пусть с катастрофическими затратами и сложностями, высочайшую, непревзойденную планку.

Сейчас же наши прежние победы внушают нам чувство не столько воодушевления, сколько разочарования, тоски, самокопания. Не можем наш национальный моторчик завести — нет запальника, топливо не загорается. Можем ли мы те цели, которые сейчас предлагаются, назвать амбициозными? Возьмем Олимпиаду в Сочи — труднейшая задача, огромные вложения, высочайшие технические решения, огромный труд огромного числа людей… Но ведь для нас Олимпиада — это круто, только если мы на ней победим. А почему только так? Да потому что было у нас немало олимпиад, где мы побеждали, а теперь почему-то не можем! И в результате — да, полезно, хорошо Олимпиаду в Сочи провести, но, увы, нацию это не зажигает…

Нам нужно понять, что сейчас задачи другие и что они не менее важны и амбициозны. И если мы осознаем эти задачи как амбициозные, то появится очень важная, критическая составляющая любого национального прорыва — то, что Сергей Караганов называет «кураж». Можно назвать и по-другому: «достижительная мотивация». Не потребительская, а достижительная. Не назад смотреть, а вперед, не ворчать и ругаться, а работать, открывать, достигать. А государству — создавать условия, чтобы работящие, предприимчивые, самостоятельные люди творили, вкладывались. Инвестировали свои деньги, энергию, талант в настоящее дело. И вот тогда то, чего никто не сделал, мы — несмотря ни на что — сделаем!  

График 1

Представьте себя частью одной или нескольких групп, наиболее близких Вам по духу. Какие это будут группы?

График 2

Кого бы Вы могли назвать русским?

График 3

Вы ощущаете себя патриотом России или нет?

График 4

С чем у Вас в первую очередь ассоциируется слово "родина"?

График 5

Вы скорее поддерживаете или не поддерживаете следующие лозунги, призывы?

График 6

Вы гордитесь или не гордитесь принадлежностью к следующим группам

График 7

Считаете ли вы по большому счету российскими следующие территории или нет?

График 8

Как Вам кажется, в Вашем населенном пункте возможны или невозможны конфликты, столкновения, массовые выступления по следующим причинам?

Иран в законе

Геворг Мирзаян

Соединенные Штаты пытаются начать легализацию Ирана и вывод его из-под санкций. Если им это удастся, будет запущен процесс переформатирования Ближнего Востока

Фото: Reuters

Заключенное в Женеве 24 ноября соглашение между Ираном и Западом действительно можно назвать историческим. Вашингтону впервые за много лет удалось убедить Тегеран приостановить свою ядерную программу.

Основной причиной, по которой Тегеран согласился сотрудничать с американцами, называют тяжелые последствия западных санкций для иранской экономики. В результате их введения иранцы потеряли возможность экспортировать нефть на Запад, а иранские банки — участвовать в мировой финансовой системе; иранские активы на Западе были заморожены. «Санкции привели к стагнации иранской экономики и социального сектора, в прошлом и позапрошлом году социологические опросы показывали, что значительная часть молодежи хочет уехать из Исламской Республики», — говорит политолог-иранист Севак Саруханян . Те, кто хотел остаться, требовали перемен и поэтому проголосовали на выборах за Хасана Роухани . И аятолла Али Хаменеи понимал, что если бы власть не отреагировала на чаяния избирателей, то они бы перешли от требования сменить президента к требованию сменить рахбара.