Эксперимент RK800 (СИ)

Все вроде было нормально. На первый взгляд. Оповещение об отсутствии конечностей, о целостности центрального процессора, даже оповещение о присутствии инородной, не заводской детали. При виде последнего я даже не нарочно вздернула углы губ. Однако среди зеленых и голубых спокойных результатов диагностики выделялся один – красный. Конечно, еще многие биокомпоненты не успели пройти анализ, и все же одного взгляда на красную строку хватило, чтобы овощи в желудке смешались вместе с едким страхом.

– Коннор, – быстро вскочив со стула, от чего больно ударилась о край стола, я сморщилась от боли и нависла над машиной. – Коннор, посмотри на меня.

Машина не реагировала. Диод сменился голубым цветом, карие глаза пронзали пространство. То, что светодиод еще горит – просто подарок судьбы при обнаруженном повреждении! Однако отчужденное состояние андроида было мне не на руку. Буквально вчера я отключала его коммуникатор, а сегодня уже сама пытаюсь растормошить инертную машину.

Теряя в страхе терпение, я пощелкала перед глазами Коннора пальцами, но тот по-прежнему лишь хлопал ресницами, глядя перед собой. Только после требовательного оклика «Эй!» RK800, не поворачивая головы, безучастно посмотрел мне в глаза.

– Коннор, каков процент содержания тириума? – машина молчала, я старалась выплеснуть энергию, переступая с ноги на ногу. Пальцы отчаянно цеплялись за стальную поверхность стола, неприятно шкрябая по металлу ногтями. – Ну же, ответь мне, парень!

Секунды казались мне вечностью, но на деле открывшееся повреждение говорило, что каждая эта секунда может стать фатальной. Андроид слегка нахмурился, активируя систему самодиагностики, однако услышанное мной в следующее мгновение повергло в недоумение. Машина тем временем безучастно вернулась к потолку, не имея никакого интереса ни к своему состоянию, ни к моему внезапному страху.

– Я не знаю.

Странности на странностях! Сначала Златко, потом диагностика, теперь это! Сначала мне показалось, что андроид просто не желает делиться такой информацией, однако в течение нескольких минут предположение было опровергнуто.

– В смысле не знаю? Сколько у тебя тириума, Коннор?!

– Система самодиагностики повреждений не отвечает.

Его голос был так холоден и инертен, точно он говорил самые обыденные вещи. Он не желал участвовать в том безумстве, в которое ввергнулась я. Судя по всему, андроиду было абсолютно наплевать на то, отключится он или нет.

Чертыхаясь и оббивая все встречные углы выступающими тазовыми костями, я бегала по подвалу в поисках нужных материалов. Процессор, увы, еще не дошел до проверки системы самодиагностики, и потому я даже не была удивлена, что не получила оповещение о сломанной программе. Однако ее починить можно и потом. Сейчас перед моими глазами стояли жуткие, наспех найденные в компьютере цифры «26%» и красные буквы, гласящие о повреждении тириумного насоса.

Мышцы действовали на автомате. Я в спешке цепляла синие перчатки, искала в ящике более или менее подходящий компонент, выуживала из бокса три пакета с голубой кровью. Подобные вещи мне приходилось проводить не раз, ведь андроиды почти всегда имели повреждения в конечностях и в брюшной полости. Однако ни у одного из них, твою мать, не было тириума меньше половины! Удивительно, как с таким количеством он вообще еще глазами хлопает.

Наконец, собрав все нужное, я пододвинула к себе узкий, высокий металлический столик для хирургических инструментов. Весь арсенал хирурга-механика был спешно разложен. Андроид на столе не проявлял к суматохе никакого интереса, но его психическое состояние меня сейчас волновало меньше всего.

Сердце билось, словно в последний раз. Я чувствовала, как дрожат кисти от нахлынувшего страха, но все никак не могла понять, что это: испуг перед отключением столь безупречной машины или испуг перед едва не просранными двадцатью пятью тысячами? Я быстро застегнула халат до горла, напоминая себе, как тяжело выстирывается тириум с одежды. Руки после этой процедуры тут же были подняты ладонями вперед.

– Так. Вкратце объясню ситуацию. Твой тириумный насос треснул, и тириум потихоньку вытекает. На данный момент у тебя уже двадцать пять процентов, и если ничего не сделать – ты отключишься, – я пыталась разжевывать каждое слово, однако голос мой предательски дрожал. Коннор не смотрел на меня. Все еще пронзал карими глазами пространство перед собой. Сейчас он и впрямь выглядел, как самая обычная машина, разве что те чаще всего улыбаются для комфортного самочувствия хозяина, а он смотрит обреченно, без интереса. – Но я не могу заменить насос, пока на тебе стоят заглушки. Так что их придется снять, и я буду очень благодарна, если ты не будешь двигаться, осложняя мне работу. Договорились?

– Делайте все, что потребуется.