Эксперимент RK800 (СИ)

– Я не… я… – Коннор несколько раз попытался что-то сказать, однако почему-то постоянно запинался. Только когда его голова со вдруг ставшим холодным взором вернулась на стол в прежнее положение, андроид наконец выдавил из себя тихое, – я не могу умереть… я просто машина.

Не нравились мне эти странности в его поведении. Еще меньше нравился золотистый диод на правом виске. Коннор больше не хмурился, не щурился. Он просто смотрел вверх, изредка вздрагивая черными ресницами.

Я чувствовала себя самой последней тварью на свете. Это ощущение сопровождало меня всегда при наличии кого-то на столе, особенно когда в подвал попала YK500 – девочка-андроид десяти лет. Малышка пережила немалое прежде, чем попасть сюда. Ей пришлось провести здесь не меньше недели, однако в подвале она была всего по несколько часов в день: сложно держать взаперти машину, для «возраста» которой слова «война» или «убийство» были пустыми непонятными звуками. В общем-то, благодаря изъятым у нее датчику чувств сейчас я и создавала для Майлза новый биокомпонент. И вот, это чувство собственной паскудности вернулось. Ненавижу это!

Встав со стула, я опустила обе руки на холодный стол и слегка нависла над RK800. Коннор не реагировал. Все так же смотрел в потолок бездумным взором.

– Прости, Коннор, – виновато прошептала я, попытавшись приободрить машину полуулыбкой. Тому было абсолютно все равно. – Порой этот мир бывает очень жестоким.

Вновь вернувшись на стул, я повернулась к столу. Уже хотела полностью погрузиться в экраны, как со стороны андроида послышался обреченный, но спокойный мужской голос:

– Отпустите меня, – от такого тона у меня буквально внутри все похолодело. Словно маньяк-убийца и его отчаявшаяся, но смиренная со скорой смертью жертва. – Прошу вас… отпустите.

– Извини, но не могу. По крайней мере до того момента, пока не возьму у тебя все, что можно.

Молчание стало мне ответом. В этот раз разговор уже не хотела вести я. Часы показывали час дня, я же пыталась одновременно разделить внимание на два экрана. Диагностика андроида на столе едва добралась до анализа состояния всех биокомпонентов, как работа с тактильным датчиком была закончена. Не была уверена, что все сделала правильно – такие вещи можно проверить только опытным путем – однако была так довольна собой, что поспешно оставила бездумно смотрящую вверх машину в одиночестве. Та же кружка была снова наполнена кофе, тушеные овощи отправились в желудок без какого-либо энтузиазма. Уже за обедом телефон разразился звоном. На связи был Майлз.

Разговор имел скорее односторонний характер. Девиант оповестил о вполне себе приличных найденных переписках Манфреда о наркотиках, однако этого было бы недостаточно: мало ли кто там переписывается и что подразумевается под словами «есть чо?». Поэтому андроид решил отследить адреса, обозначенные в телефонных разговорах, и проверить, есть ли в местах сделок камеры.

– Только прошу тебя, будь аккуратнее, – туманно отозвалась я, кое-как цепляясь за теплый искаженный волнами голос Майлза. Всем вниманием я по-прежнему была у золотого диода Коннора, что перестал проявлять интерес к происходящему вокруг. – У городской системы видеонаблюдений навороченная защитная программа. Если тебя вычислят – легко смогут отследить все твои передвижения.

– Хотелось бы напомнить, что я проделываю это уже полтора года, – Майлз как всегда иронизировал по своей привычке. Все же нечто в моем тоне его удивило. Девиант вкрадчиво, но заботливо поинтересовался. – У тебя все в порядке? Такой удрученный голос.

– Да, все хорошо… – нет, Майлз, все совсем не хорошо. Я просто не хочу спускаться вниз после того, как почувствовала себя самой последней тварью на земле, внезапно став в глазах андроида палачом. – Я, кстати, доделала датчик, так что можем сегодня вечером попробовать.

Смена темы дала должный эффект. Майлз, вдохновившийся новостью, тут же забыл про мой задумчивый тон, да и вообще кажется про все забыл. Спустя несколько минут связь была оборвана, я же продолжала сидеть за обеденным столом, не в силах спуститься в подвал. Это так сложно. Почему это так сложно? Вчера я засыпала с мыслью о том, кто находится на хирургическом столе. Прекрасный образец идеального мужчины, отсоединенные конечности которого выдавали его реальную опасность. Казалось, что он идеален не только в облике, но и в голове: множество программ, множество систем, что наверняка были выполнены ювелирно. А теперь я вспоминаю потерянный голос машины и желтый, мигающий диод на виске.

Пора с этим заканчивать.

Прибрав за собой, я вернула халат на плечи и нехотя спустилась вниз. Коннор продолжал лежать посреди хирургического стала, его темные глаза, казалось, смотрели сквозь потолок, сквозь целую вселенную. На секунду мне даже стало тревожно от этого вида, неужели отключился? Однако как только черные ресницы вздрогнули, я тут же испытала облегчение, сравнимое с нирваной. Вскоре диагностические экраны были атакованы мной.