Эксперимент

Вскоре Алевтина заметила чёрные силуэты у себя на пути. Без глаз и одежды, без теней. Как будто все текстуры их оболочки смешались в целостное дегтярное месиво, превратившись в примитивный спрайт, а анимации полностью исчезли.

— Это ещё что такое? — вслух спросила Алевтина космическую тишину.

— Что случилось? — космическая тишина ответила голосом Антона.

Он резко насторожился. Интуиция старого разведчика подсказывала, что дело плохо, и алкоголь в крови моментально выветрился.

— Тут чёрные фигуры. Может быть, это какая-то ошибка в симуляции. Никогда такого не видела.

— Наверное, как раз о них старик и говорил. Возьми пробы их тканей.

— Они такие странные, — колебалась Алевтина. — Даже их лиц не видно. Не похоже на какую-то болезнь.

Она приблизилась к чёрным. Те не шелохнулись. Ждали чего-то. Весь вид их заставлял подумать сотню раз, прежде чем делать следующий шаг. Но отступление Алевтина себе позволить не могла. Приказ есть приказ. Убедив себя в очередной раз, что это всего лишь проекция, двинулась дальше.

Когда до ближайшей фигуры оставалось только рукой дотянуться, все чёрные одновременно засуетились. Плотно сжались между собой, превратились в единое целое. И Алевтина машинально шагнула назад. Потом ещё и ещё. Но чёрные приближались. Медленно и уверенно наступали на её тень.

Алевтина чувствовала опасность. Надо было бежать. Но она продолжала доказывать себе, что ей ничего не угрожает. И не верила ни одному своему же доводу. Чернота слишком сильно отличается от нормы, её не должно здесь появиться ни при каких обстоятельствах.

— Я отступаю, — произнесла она в надежде, что Антон утешит. Тогда рассеются все сомнения, и страх отступит.

Но в ответ услышала оглушительный вопль своей интуиции:

— Беги!

И Алевтина рванула что было мочи. Старалась обогнуть черноту и пробраться к челноку в обход, но чернота всегда оставалась в нескольких шагах позади.

— Антон, они не дают мне уйти! — кричала она в микрофон.

— Держись. Я лечу. Жди «Горыныча», — коротко отчеканил Антон.

— Быстрее, пожалуйста. Они загоняют меня за поле.

— Не вздумай выходить!

— Я не знаю, что мне делать.

— Не бойся. Может, они и дотронуться не смогут. Это же просто проекция.

— Что-то мне подсказывает, что это не просто проекция. Они же станцию разбили.

— Не метеорит?

— Теперь уверена, что нет.

Но Алевтина не была уверена. Она и теперь не оставляла надежду, что паникует на пустом месте. Что просто накрутила себя. Вот только бороться с этой паникой уже не могла. Она захватила под свой безумный контроль ноги и переставляла их всё дальше от челнока. И ближе к краю кислородного поля. А разум стал беспомощным наблюдателем конца.

До границы поля оставалось всего три метра, когда Алевтина остановилась. Она увидела перед собой смерть, и паника отступила. Либо туда, в безвоздушное пространство, либо назад, через черноту. Вот только позади смерть была лишь мнимой. Могло и показаться.

Алевтина развернулась. Взглянула на подступающую массу и глубоко вздохнула. В конце концов, не так уж мало она и пожила. Восемьдесят семь лет, и каждый год краше другого. Жалеть было не о чем. А стать первой жертвой освоения рукава галактики Эпсилон многого стоит. Может, потом памятник ей воздвигнут на опустевшей Б-2.

Алевтина сделала шаг.

— Я на месте. Челнок разрушен. Где ты, Аля? — последнее, что услышала Алевтина, стал голос Антона. Кто бы мог подумать, что он проживёт дольше.

Глава 7

Алевтина улетела, оставив корабль в распоряжении Антона. Предала древнее таинство забастовки. Впрочем, судить её разведчик не собирался. Принял это как данное и разыграл ещё одну партию в шахматы. Победную на этот раз. Потом взял со склада бутылку вина и с застенчивым чпоком вскрыл. Благо, запасы учитывали одиночество и не стремились иссякнуть раньше окончания экспедиции.

С бутылкой в одной руке и бокалом в другой Антон прошёлся по палубе. Всё стало таким опостылевшим с тех пор, как Ольгу перевели на планетарную базу. Кощею доставило это особенное удовольствие. Радость читалась в его глазах, когда Антон унижался и пытался его уговорить. Неделями заваливал просьбами, звонил по несколько раз на дню. А в итоге понял, что всё это бессмысленно, и смирился. Он решил так: экспедиция рано или поздно завершится, и тогда никакой заносчивый старикашка не сможет встать между ним и Ольгой. А до тех пор надо только перетерпеть. Смотреть на те укромные местечки, где они наслаждались друг другом, и тяжело вздыхать, когда ностальгия становилась совсем уж нестерпимой. С этой обязанностью Антон справлялся на отлично.

Он прошёл мимо капитанского мостика и заглянул в командный пункт. Обычно здесь располагалось рабочее место Алевтины, но сегодня Антону самому предстояло поиграть в оператора. Ему это не нравилось, и даже показалось, что кресло не приняло чужака. Холодком попыталось оттолкнуть незнакомую спину. Вот только мнение кресла никто не спрашивал.

Первая бутылка опустела за час. Как бы не пытался Антон её растянуть, но заканчиваться — это особая дурная привычка всех приятных вещей. Пришлось идти за второй.