Эксперимент

Где-то там внутри меня радуется типичная «Натаха». И вовсе не по тому, что Слава заказал много еды, которая в очередной раз принесет мне порцию удовольствия. Просто меня дико забавляет его способность действовать на людей.

Он не выпендривается с вычурными названиями прожарки мяса и салатов. Его понимают с полуслова простым русским языком. Никакой тебе рукколы-срукколы и других выпендрежных салатов.

Нет обычного салата с помидорами и огурцами в меню – сделают по его указанию. Я такой убедительной способностью с помощью одного тона и взгляда, увы, не обладаю.

– Подождите, пожалуйста, – окрикиваю официанта, как только осознаю, что он уходит от нас. – Две кровавых Мэри. Это все для меня, – шепчу Архангельскому.

– Ни хрена. У меня на тебя другие планы. Ты должна быть трезвой. Будьте добры, два капучино после основной трапезы и столько же тирамису, – кивает в сторону официанта.

– Хм, ты меня обломал. Ну и что за планы?

– Скоро увидишь. Слушай, меня давно интересует вопрос, а что ты будешь делать, если снова не поступишь в этом году в театральный ВУЗ бесплатно?

– Если не поступлю, тогда и буду думать.

– Хочешь я помогу тебе? – нехотя перевожу взгляд на Архангельского. Вот ведь гад.

– Я у тебя никогда не попрошу помощи и не возьму денег, так что не старайся, – со всей язвительностью в голосе произношу я.

– Почему?

– Потому что я хочу быть с тобой на равных, в отведенное нам с тобой время для отношений. Ну точнее, попытаться. А если ты уже забыл, деньги — это крючок для контроля.

– И даже подарки не примешь? – усмехнувшись, произносит Слава.

– Ну я не настолько упоротая идиотка, чтобы не принимать подарки. Если, конечно, они в пределах разумного и не подразумевают под собой дальнейшую плату.

– Ну что ж, время покажет, старающаяся показаться независимой, Наташка Александровна.

Замолкаю, не зная, что выдать ему в ответ. Правда, молчу я недолго. Ровно до тех пор, пока не осознаю, зачем я должна быть трезвой.

Мы выезжаем на пустынную заснеженную дорогу и только когда Слава произносит «меняемся местами», до меня доходит, что он собрался обучать меня вождению.

– С членом более-менее разобрались, осталось вождение.

– А как называется марка твоей машины? – ляпаю первое, что приходит на ум, смотря на руль.

– А ты как думаешь, золотце?

– Ну… большая красивая черная машинка.

– Ммм… все-таки живет в тебе блондиночка, да, дорогуль? Не шутишь ведь.

– Не шучу.

– Ну ладно, какие ты марки машин знаешь?

– Ладу и порш.

– Отличный выбор. Прям одинаковые машинки. Ты на права-то сама сдавала?

– Сама, конечно. Ну правда, платила за экзамен, но там все платили. Я правила все наизусть знаю. Питоном твоим клянусь.

– Ну, ну. Ладно, если тебе так интересно какая марка, выйди и прочитай. Что-то мне подсказывает, что значок на руле тебе ни о чем не говорит.

И вот зачем-то вышла, посмотрела и загуглила. Да уж, лучше бы не смотрела.

– Да вы, сударь, охренели.

– Ты о чем?

– Хочешь, чтобы я на бабки попала? Я погуглила стоимость твоей машинки. И на это не согласна. Облезешь, Вячеслав Викторович.

– На что?

– На то, чтобы разбить твою тачку в процессе обучения и быть тебе должной.

– Сложно с тобой, Наталь Санна. Смею тебя заверить, что ты не будешь мне ничего должна в случае потери сего автомобиля.

– Считай, что поверила. Гони расписку.

– Прям щас. Давай за руль и демонстрируй мне все свои способности.

И ведь продемонстрировала. Да так, что сам Архангельский восхитился моей ездой.

– Неожиданно хорошо.

– Я бы сказала, что очень хорошо. До Питера доедем. Но, пользуясь сложившейся ситуацией, можно мы заедем к моей знакомой? Она живет здесь в тридцати километрах. Ты не против?

На мой вопрос Слава лишь поперхнулся, залив стекло брызгами минеральной воды.

Глава 29

– Ты чего?

– Ничего. Вода какая-то странная на вкус, – выдает Слава, скривив лицо. – И да, я против посещения каких-либо знакомых. Так что забудь.

– Не волнуйся, ты в машине посидишь, я тебя к ней не подпущу.

– В смысле?

– В прямом. Мало ли тебя понесет на девственниц после меня, а моя знакомая – дева невинная. Так что облезешь, со мной еще не наэксперементировался. В машине подождешь, пока я посмотрю, как у нее дела. Я быстренько. Максимум минут десять.

– Ты меня плохо услышала?

– А ты? Я же сказала, что быстро.

– Ты русский язык понимаешь? Если я сказал, что против посещения твоей знакомой, в каком бы то ни было виде, значит так и есть. И это не игра слов, – хотела бы я сказать, что Архангельский сейчас шутит, но нет, голос максимально серьезный, да и нахмуренная морда дает о себе знать.

– Выключай режим злого дядьки, ты мне таким не нравишься.

– Мне тоже много что не нравится, например то, что малолетняя соплячка иногда сильно заигрывается, забывая, что она не пуп земли. Если тебе горит кого-то повидать, то вперед и с песней без меня. И не на моей машине. И да, не надо сейчас поддерживать статус этой самой обиженной малолетки, останавливать машину где попало и выбегать на улицу. А затем с гордо поднятой головой искать приключения на свою задницу, отказываясь сесть обратно, – ну, супер.