Эксперимент

Правильно говорят, если человек чем-то занят, времени на истерики не остается. Наверное, если бы не беременность и хлопоты от предстоящей свадьбы, я бы лила крокодильи слезы каждый день до экзамена, а потом продолжила бы психовать вплоть до результатов поступления. Сейчас же я совершенно не переживаю о том поступила ли я. Да, поступить на бюджет я по-прежнему хочу, но сейчас мои мысли далеки от учебы. Куда больше меня интересует, как пройдет свадьба.

– Я постараюсь быстро. Минут двадцать.

– В реале это будет два часа? – ухмыляясь произносит Слава, паркуясь у входа в свадебный салон.

– Нет. Мне только два платья померить и сделать окончательный выбор между ними. Я их уже мерила. Так что, думаю, двадцати минут хватит. А вообще я не просила тебя сюда ехать, сам напросился. Так что не ной.

– Не ною. Лучше подождать часик-другой и порубиться в «Ну, погоди», нежели дать тебе сесть за руль. Вынужден признать, что идея, подарить тебе машину, была так себе. Я не могу видеть, как ты водишь. А на такси ты бы зажмотила деньги и села бы в автобус. Так что то, что я оказался в это время дома – знак свыше, – что меня больше злит, что Слава в курсе моего жмотства на такси или что, по его версии, я ужасно вожу? Пожалуй, бесят оба пункта.

– Я нормально вожу машину.

– Что нужно сказать, чтобы избежать скандала и расправились твои морщины?

– У меня нет морщин.

– А это что? Давай расправляй, – проводит пальцами около бровей. – Они всегда появляются, когда ты злишься, – ну какой же гад.

– Двадцать минут, – как можно спокойнее произношу я. – Засекай.

– Ставлю на таймер.

Справиться за двадцать минут – это уже дело принципа. И справилась бы, если бы мне понравилось хоть одно из двух ранее выбранных платьев. Смотрю на этот ужас и некогда хорошее настроение утекает в неизвестном направлении. Что я курила, когда это выбирала? Я же всегда хотела пышное платье. Почему сейчас выбрала какую-то ночную сорочку? Капец, свадьба через три дня. Единственное за что плачу я, будет таким… никаким? А может, это гормоны и завтра оно мне снова понравится?

– Прошла двадцать одна минута, – резко поворачиваюсь к ухмыляющемуся Славе.

– А ничего, что нельзя видеть до свадьбы невесту в платье?!

– Да хуйня это все, не парься.

– Ну, Слава, блин!

– Быстро отвечай на мои вопросы, не задумываясь. Договорились?

– Чего?

– У тебя проблемы со слухом? Я задаю вопрос, ты отвечаешь. Только быстро. Поняла?

– Ну, допустим.

– Без допустим. Быстро и четко. Чья свадьба?

– Моя.

– Неправильный ответ. Наша. Кто будет с тобой жить?

– Ты.

– Кто жених?

– Ты.

– Кто будет с тебя снимать платье?

– Ты.

– Ну так какого хера я не могу поприсутствовать и выбрать то платье, на которое я буду смотреть и снимать? – ну почему у него все так складно? И ведь не придерешься. По всем пунктам прав. – Ты меня, конечно, извини, но на тебе какое-то убожество. Монашка в ночнухе. Даже задница перестала быть охуенной, – ну, если уже и попа перестала быть такой, то платье и вправду отстой. – Давай вместе выберем и посмотрим.

– Это плохая примета. Я так не хочу.

– Это предрассудки. Снимай пока это убожество, а я подкину тебе то, что нравится мне.

Подкинул так подкинул. Все пышное, этакое для девочек-девочек. Самое удивительное, что мне нравятся все четыре, выбранные Славой, платья. Но только не на мне… А вот пятое платье, несмотря на то что оно мне совершенно не понравилось из-за длинных рукавов в виде сетки с маленькими кружевными вставками, село на меня так, что я обалдела. Вот оно то самое. Не баба на чайнике, а самая что ни на есть принцесса. Пышное, но в меру. Кружево на груди смотрится идеально.

– Вам очень идет это платье.

– Да. Шикарно, – киваю консультанту, пытаясь скрыть улыбку, дабы не показать свою чрезмерную радость Славе. Перевожу дыхание и выхожу в зал к Архангельскому.

– По мне самое то. Я б тебя в нем однозначно поимел.

– Мы тут как бы не одни, – цежу сквозь зубы, посылая ему гневный взгляд.

– Девушка, мы это платье берем, – совершенно не смутившись, продолжает Слава. – Можете оформлять. Мы сами его снимем.

– Тебе не стыдно? – прикрикиваю на него, когда мы остаемся одни.

– А должно?

– Вообще-то, да. Мог бы сказать это наедине. Но в целом, я с тобой согласна, я бы себя в нем тоже поимела. На твоем месте, – улыбаюсь как дурочка, кружась перед зеркалом. – Мне нравится, что здесь нет убогих насисьников, которые делают грудь искусственно выращенной. Блин, создал же Бог такую красоту.

– И не говори. Можем прям щас потрахаться. Хочешь?

– Да иди ты. Лучше помоги мне его снять. Только аккуратно.

Надо отдать Славе должное, ибо платье снято ювелирно. Впору и дальше летать от счастья, но я так охренела от ценника, что оно моментально испарилось.

– Восемьдесят шесть тысяч?! – перевожу гневный взгляд на Славу.

– Слушай, а когда грудь увеличивается?

– Ты вообще меня слышишь?

– Статистика говорит, что, когда мужчина видит голую грудь, он мало что слышит и видит. Ну и думает, стало быть, тоже. Ты либо оденься, либо давай потрахаемся.

– Вообще не уместны сейчас твои шуточки, – быстро надеваю футболку и шорты под насмешливым взглядом Славы.