Экспедиция на Колман

— Не понял, ты вроде медик, а командир корабля я! Или я не в курсе?

— Ты прав, капитан, но я не только медик и ситуация такова, что требует быстрых действий!

Я включил личный код на браслете и показал ему, он кивнул головой, в знак согласия. Мой личный код давал право принимать любые решения и отдавать команды. Кроме того, личный код такого уровня мог открыть только живой его обладатель, так был устроен браслет. Я продолжил:

— Когда я вернусь к рубке… если вернусь, я опять включу браслет, и только тогда ты откроешь. И мы вместе решим, что делать дальше.

Я побежал к каютам сектора, занятого нашими будущими карателями. И вот, настал час «X», который был так тщательно ими просчитан. Ровно в 12–00 они, все как один, вышли из своих кают с приготовленным к бою оружием. Они не собирались нас захватывать, их АРУ (аннигиляторы локального, ручного управления) были настроены на полную ликвидацию всех живых организмов.

Но, оказавшись в коридоре, он попали под воздействие ядовитого для них газа. По крайней мере, они так решили, это же не был тот самый газ, но по запаху очень похожий. Бедолаги судорожно дергались, пытаясь надеть электронные защитные очки, которых как раз и не было, поскольку они являлись еще и индивидуальным средством связи. А на защитные маски они поскупились. Вот она, обратная сторона их педантичности в расчетах и невероятной меркантильности. Все было аккуратно рассчитано до секунд, кроме случайности, этого понятия в их менталитете просто не существовало.

— Чиет мидор! Чиет мидор! — неслись истошные вопли из перекошенных злобой посиневших губ.

Бой закончился, в общем-то, толком и не начавшись. Мои ребята быстро их обезоружили и заперли в одной из кают. Однако, как оказалось, я не смог всего предвидеть. Я выявил всех, кто имеет непосредственное отношение к Амилье, но никак не предполагал, что среди своих найдутся-таки предатели. Слишком мало было времени для этого.

Краем глаза я увидел быстро приближающегося вооруженного члена команды. От первого выстрела я успел увернуться, тут же кинулся к нему, в надежде опередить его дальнейшие действия. От второго выстрела, однако, увернуться не удалось. Я упал на пол и увидел расползавшуюся лужу крови. А в полуметре от меня Энит выбил АРУ из рук стрелявшего и залепил ему сокрушительный удар в голову.

— Классная подготовка у этого каторжанина… — это были последние мои мысли. Потом наступила тьма.

Другая форма жизни

Темнота сменилась светом, сознание постепенно возвращалось в мое тело, наполняя его смыслом и обрывками воспоминаний. Когда я очнулся, обнаружил на себе внимательный взгляд Энита. Мы находились в светлом помещении в окружении медицинского оборудования. Только это был не наш медицинский отсек, не тот масштаб.

— Эл, мы в военном госпитале на Амилье. Не волнуйся, мы выполнили нашу миссию. С Земли к нам направляется боевой межпланетный фрегат «Центурион» с дипломатами и следователями на борту.

— А как же бандюки, что должны были распылить «Викторию»? Эх, я ведь должен был вернуться к капитану и решить с ним, как поменять курс. Уйти от точки, где они нас ожидают, продолжив курс на Амилью или вернуться на Землю.

— Да, Фейт, оказался предателем, он чуть не убил тебя. Он бы и сделал это, но я оказался более убедителен в рукопашном поединке с ним. Он уже не будет себя так безобразно вести. Ты был жив, но вне сознания. Тогда я остановил кровотечение и дотащил тебя до капитанской рубки, и ты показал свой код. А говорил с капитаном я.

— Что-то я не пойму… остановил кровь, вырубил хорошо подготовленного вооруженного боевика, нет, ты совсем не тот, за кого я тебя принимал. Давай рассказывай.

— Меня зовут Константин на самом деле…

— Ну и что, меня тоже не Эл, а Александр зовут. Такие правила. Но извини, ты точно не беглый каторжанин. У меня такое чувство, что я был использован нашим руководством «в темную».

— Это, скорее всего, не их вина. Я действительно был каторжником на Колмане. И весь наш побег реально произошел, именно так, как я тебе его и описывал. Знаешь, когда тебя живого выкидывают в открытый космос, это страшнее любого ужаса, когда либо, испытанного человеком или другим живым существом. Мне показалось, я умер еще до того, как это произошло. Однако внезапно, появилось ощущение полной безопасности и причастности к чему-то невероятно большому. Я понял, что жив, что вернулся на корабль и меня никто тут не видит.

— То есть, тебя спасли?

— Мне никто ничего не говорил, и не было никаких внятных мыслей. Были чувства. Я понимал, что соприкоснулся с совершенно иной формой жизни, я это просто чувствовал. Она меня и спасла, эта неведомая для нас жизнь.

— А почему она спасла тебя одного? Ведь, наверно, могла всех спасти?