Экспат

Заметить прямо перед лицом дымящееся пятно выстрела. Уставиться на гаснущие охлаждающие катушки. Перевести взгляд на очень удивлённого противника. С оплавляющимися краями дыры в грудной клетке. Прохрипеть:

— Слава тёмной армии.

— Это не они, — буркнул Антон, спрятавшийся за каким–то ящиком и напряженно оглядывающим крыши. — Алеф–пять, где вы, чёрт возьми? Принято. Осмотрите крыши. Рядом снайпер неопределённой принадлежности.

Где–то рядом раздался вой двигателей ховер–платформ. «Кавалерия из–за холмов» прибыла. Эрнест разжал пальцы и позволил себе сесть. Никто больше не стрелял. Ни через минуту, когда тёмные машины стали нарезать виражи вокруг выхода из Подбрюшья. Ни позже, когда Хильдур умудрилась вытащить пленников, одного за другим. И даже тогда, когда заметно уставший Антон подсел рядом, на бетонный блок.

— С чего ты взял, что стрелял не твой человек? — нарушил молчание А. Н.

— Лазер. Цвет нестандартный. К тому же, мои люди перебили бы всех заранее, не стали бы дожидаться, пока прикрываемый подставится.

Эрнест тихо усмехнулся.

— Ты, видимо, отличный офицер.

Антон внимательно посмотрел на него.

— Да уж, неплохой. Ты куришь? Вроде предлагал зажигалку там, в колодце.

— Предлагал. Но трубка осталась в плаще.

— Не проблема, — широко улыбнулся «тёмный», доставая длинный «чёрч» с чашкой из тёмно–синего материала.

— Ого. Необычный цвет пенки.

— Да… когда–то работодатели подарили. За особые заслуги, — усмехнулся безопасник, набивая чашку. Он не отвлекся от процесса даже тогда, когда перед ним во фрунт вытянулся штурмовик в полной броне, взяв полирежимку «на караул». — Вольно. Что–нибудь нашли?

— Труп кордула, сэр, как вы и указали. Тела подозреваемых собраны. Ждём труповозку для них и бронетранспортёр для пленных.

— Снайпер?

— Ни единого следа. Никого из личного состава не было рядом. Проверяем находящихся в увольнении.

Эрнест уважительно покачал головой. До подобной дисциплины АК было очень далеко. Кивнул головой, принимая трубку. Уже затянувшись, детектив понял — сейчас бы не табака, а обычной воды. А лучше «Троки». Или пару литров холодного пива.

— Тебе труп кордула нужен?

— Не отказался бы. Нужно же показать начальству, что я не в запой уходил.

Антон усмехнулся, принял трубку обратно. Затянулся. Выпустил сизоватое колечко.

— Хреновое у вас начальство, если честно. Многое могло пойти иначе, будь ты с напарником на задании.

— Согласен. Но Хильдур тогда бы попала под коллекторную волну.

— И этот ебаный пидор Энигма вместе с ней, — буркнул Антон и зловеще расхохотался. Слегка помедлив, его примеру последовал А. Н., и вскоре держался за живот. Нервное напряжение нашло выход и не замедлило им воспользоваться.

Откуда–то появилась Хильдур. Мрачно оглядела мужчин. Решительно забрала трубку из руки Эрнеста. Кое–как продышавшись, детектив посмотрел на фотографа. Она почти не пострадала в событиях под землёй, промокла разве что сильно — но Троица уже почти просушила. Перепачканное кровью и грязью лицо, на котором виднеются две блестящие полоски слёз. Уставший и злой на весь мир взгляд. Где бы она ни рыдала несколько минут назад — но явно вне поля зрения двух бешено хохочущих безопасников.

Табачный дым она вдохнула с глухим кашлем, но упорно продолжала курить, пока Антон не забрал трубку. Кое–как утирая выступившие слёзы и вставляя глупые каламбуры, он успокоился. Выбил остатки табака. Стал каменно–серьёзным. Дождался, пока А. Н. просмеётся, и произнёс:

— Ты всё–таки хороший детектив, Эрнест. Мне понадобилось три недели, чтобы упасть на след «Котёнка». Ты потратил на всё про всё меньше одного полного дня.

— Мне повезло. Сильно повезло. И, извини, Антон. Но не очень люблю лесть в лицо. Даже от соратника, с которым заборол кордула.

Хильдур хмыкнула и отошла подальше. Краем уха А. Н. услышал, как она выпрашивает сигарету у кого–то из штурмовиков.

— Это не лесть, — отмахнулся «тёмный», — просто факт. Как и то, что тебе в «Агни Корп» делать нечего. Будешь дальше пытаться там расти — примешь форму коробки, как какой–нибудь гриб.

Эрнест промолчал. Где–то в глубине души он очень сомневался в выборе службы безопасности. А ещё — очень надеялся получить признание. Но, всё–таки — не в лицо, нет. Напрямую и в неочищенной форме он любил получать только критику. Не считая ром, конечно. Поэтому пришлось буркнуть что–то неопределённое:

— Любую коробку можно проломить.

«Тёмный» тихо рассмеялся.

— Молодость… Ну, посмотрим. Но. Если в какой–то момент посчитаешь, что конкретно эту не сможешь — приди с этим в любой участок «Нокс». Мы с удовольствием примем тебя.

А. Н. обнаружил у себя перед лицом визитку. Чёрный металл, острые грани, размер древней кредитной карты. Никаких надписей. Никаких украшений. Только маленькая гравировка — треугольный, «раннеготский» гербовый щит без заполнения.

— Посмотрим, что из всего этого выйдет, — пробормотал Эрнест. Несмотря на ядерный табак, хотелось курить ещё — до тошноты и рвоты. — Для начала хотелось бы увидеть лицо начальства, когда вы им передадите труп кордула.

— Мы?

— Вы же не собираетесь делиться уликами?