— Через неделю–две мы найдем признаки успокоения обстановки. Через ещё одну–две — рост неприятия к службам безопасности. И наконец, после первого же прокола безопасников — как минимум один бунт хартийцев. Который пройдет с потерей влияния СБ и людей.
— Полагаю, эта проблема куда критичнее предыдущих, — тихо проговорил Третий.
— Отнюдь. Как я уже упомянул, прогноз пока слишком неточен.
Мастер побарабанил пальцами по подлокотнику, но промолчал.
— Рассмотрим этот вопрос на ближайшем планировании. А пока перейдём непосредственно к теме вашего визита.
Аналитик вскрыл папку, привстал, чтобы передать Третьему. Тот даже не шелохнулся.
— Краткую выжимку или полноценный отчёт?
— Выжимку. Отчёт я почитаю сам.
— Четверть субъектов отсеялась по тем или иным причинам. Ещё тридцать человек — под вопросом. Я выделил двадцать три перспективных лица, которые с большой вероятностью станут кандидатами.
— Среди них есть текущие силовики?
— Да. Сразу трое — в «Экстеррелиале», ещё трое в «Гагане», два — в «Агни Корп», ещё два — в «Сыновьях»…
— Стоп. У нас есть люди в «Гагане»?
— Да. Один из членов совета директоров. Семь лет внедрения.
— А в остальных СБ «большой тройки»?
— Да, несколько групп.
— Перспективно. Проработайте варианты, как бы нам решить проблему трущоб и слишком жирных безопасников.
— Но, Мастер… а кандидаты? А наши внедрённые агенты?
— Они ещё не кандидаты, — ледяным голосом ответил Третий. — Если выживут в мясорубке — станут ими. А выведение агентов оставьте куратором, это их задача.
Радим склонил голову. Он собирался рассказать о том, кто и насколько перспективен в плане отбора или отсеивание. Но инстинкты подсказывали — сидящий перед ним зверь не интересуется такими нюансами. Пока что. Но кое–что уточнить нужно было в любом случае.
— Прорабатывать их взаимодействие с ситуацией?
— Слегка обострим противоречия, не более того. Слишком сильно высовываться из–за кулис суфлёру не стоит.
Третий отвернулся к стене. Водный поток продолжал шелестеть по камням — безразлично и стабильно.
Один мой старый друг некогда заявил — никогда не связывайся с женщинами безумнее тебя самого. Я, помнится, посмеялся над ним. А стоило задуматься. Днём я вкалывал на патрулях, вышибая дурь из худших образчиков рода людского (и чужеземного). А всё свободное время проводил с ней. С Агнетт.
Эта рыжая — всё–таки удивительная девушка. Сочетание кипучей энергии, женственности и юмора заставляют меня двигаться — а собирался пустить корни в городке и спокойно тянуть пиво. Вместо тихих посиделок в баре или у голопанели я уже побывал там, где даже и не собирался. Бильярдный клуб, Стеклянные пирамиды. Ямы. Да, скажете вы, не лучшее место для романтических прогулок. Пожалуй, я когда–нибудь об этом задумаюсь.
Но не сейчас. Сейчас Эрнест А. Н. наслаждается закатом на лавочке у древнего пирса. В приятной компании. Троица начинает заход, и я решаюсь задать вопрос. Точнее — моя паранойя заставляет его задавать. Каждый раз после временного расставания. Себе.
— Ты так и не назвала мне своего полного имени, — спокойно замечаю я.
— Как и ты — своей фамилии, — с улыбкой парирует Агнетт.
— Мои документы всегда при мне.
— Их можно подделать.
— Как и записи в базах данных?
— Это всего лишь данные, не так ли? — смеётся рыжая и мне не удаётся сдержать усмешки. Она очень красиво смеётся.
— Иногда я думаю, что ты мне перережешь глотку во сне, — выдавливаю я.
— Кровь? Нет, это не моё, — качает пальцем девушка. — Не люблю смерть, кровь плюс иные отрицательные эмоции.
— Ревность? — наугад брякаю я и вижу остывающую улыбку.
— Только если беспочвенная, — тихо говорит Агнетт.
— Мне нужно беспокоиться?
— Эрнест… не сочти меня грубой, но нам не стоит строить долгие планы. Нет, — поднимает она ладонь и прижимает к моим губам. Я чувствую малиновый аромат её духов. — Это не отшив. И не предложение расстаться. Дни и ночи с тобой шикарны… но не строй со мной долгих планов. Я могу пропасть и снова появиться. Как и ты. СБ ведь отправляют в командировки?
— Очень редко, — ворчу я. Мне не нравится, куда свернул наш разговор.
— Но отправляют. Поэтому давай договоримся — не привязываться.
Эта фраза, спокойная и произнесённая с грустной улыбкой, режет тяжелее, чем жвало джосера. Но мистер А. Н. давно научился лгать с улыбкой.
— Идёт, — киваю я.
Солгал и сейчас.
II. Один неплохой день
-
Глава 2.1
Будильник щёлкнул, сменяя цифры. Подождал несколько секунд и начал истошно звенеть. Из–под одеяла на узкой, «холостяцкой» кровати выскользнула женская рука и начала нащупывать поверхность прикроватной тумбочки. Обнаружила только плазменный шар–лампу, едва не сшибла на пол. Вскоре из–под всё того же одеяла показалась голова девушки. Со всколоченными короткими волосами чёрного, напоминающего эбонит, цвета.