Эксодус (Книга 1 и 2)

В 1900 году в Палестине проживало уже тысяч пятьдесят евреев, и у Иоси было теперь больше связей. Большинство из тех, кто спасался от погромов, не хотели иметь ничего общего с бедствовавшими сельскохозяйственными колониями и старались устроиться ремесленниками или торговцами в Яффе. Некоторые поселились также в маленьком порту Хайфы. Однако их было слишком много, чтобы все могли заниматься торговлей, тем более что очень многие не имели ничего, помимо того, что было на них. Очень скоро начали поговаривать все чаще о необходимости покупки земли.

Сионисты открыли свою первую контору по покупке земель - так называемое Сионистское Поселенческое Общество - в грязной, обшарпанной гостинице в Яффе. Эта контора стала вскоре штабом еврейской иммиграции в городе. Палестинские компании Ротшильда и де Шумана тоже приступили к операциям по покупке земель с целью создать новые села для "возвращенцев".

В средине 1902 года Общество, созданное де Шуманом, вошло в контакт с Иосей Рабинским и предложило ему должность главного агента. Он знал страну, как никто другой, знал также всех евреев, и был известен своей отвагой и тем, что часто ездил по местности, населенной исключительно арабами. Кроме того, у него был немалый опыт, как нужно вести себя с турками, а это было очень важно, так как евреям разрешалось приобретать землю только в очень ограниченном размере. Надо было вдобавок уметь торговаться также с арабскими эффенди, владевшими землей. У Иоси были свои сомнения в части целесообразности создания новых сельскохозяйственных поселений. Жить на средства благодетелей и пользоваться наемным трудом феллахов - все это не казалось ему наилучшим путем для освоения Земли Обетованной, но он все же принял предложение, так как оно давало ему возможность хотя бы приобретать землю для евреев.

Была еще и другая причина, побудившая Иосю принять предложение. Его новая должность даст ему возможность почаще встречаться с братом. Кроме того, он сможет теперь еще лучше изучить каждый уголок страны. Иося никогда не уставал восторгаться древней славой своего народа, а ведь каждый клочок Палестины был так или иначе связан с их славными делами. Наконец Иосе очень хотелось попадать как можно чаще на север страны, по ту сторону Рош-Пины, самого северного еврейского селения, чтобы любоваться Хулой и в особенности той частью долины, где расположено село Абу-йеша.

У Иоси был великолепный вид, когда он ездил верхом на своем белоснежном арабском скакуне. Теперь ему было уже лет тридцать, он был рослым, стройным и сильным мужчиной. Его яркая борода выделялась на фоне его белых арабских одежд и бурнуса. На груди он носил патронташи крест-накрест, сбоку болталась нагайка, и в таком виде он отправлялся глубоко в горы Самарии, объезжал Саронскую долину и Галилею в поисках земли.

В Палестине подавляющая часть земли принадлежала нескольким десяткам всемогущих семейств так называемых эффенди. Они сдавали землю в аренду феллахам и получали чуть ли не три четверти урожая. Они не делали решительно ничего для облегчения участи несчастных крестьян.

Иосе и агентам остальных обществ приходилось платить огромные цены за землю. К тому же эффенди продавали евреям только худшие участки неплодородные пустоши и болота. По их мнению, ничего на этих землях делать нельзя, а на "еврейское золото" они всячески льстились.

Иося частенько поднимался выше Рош-Пины, и часто бывал у Каммала, мухтара Абу-йеши. Они стали друзьями.

Каммал был на несколько лет старше Иоси. Он был белой вороной среди эффенди. Большинство эффенди жили за границей, проводя жизнь в наслаждениях в Каире и Бейруте. Каммал был не такой. Ему принадлежала вся земля в самом селе и в его окрестностях, и в своих владениях он был абсолютным монархом. У него еще в молодости была несчастная любовь к дочери нищего феллаха. Его отец не обратил никакого внимания на его просьбы сделать что-нибудь для лечения девушки - она страдала трахомой. По мнению отца, Каммал мог себе позволить иметь четырех жен и сколько угодно любовниц, так что не имело никакого смысла возиться с какой-то нищей крестьянкой. Девушка ослепла и не дожила даже до восемнадцати лет.

Этот случай озлобил Каммала против своего собственного класса. Он нанес ему такую глубокую рану, что в результате у него развилось известное общественное сознание. Он поехал в Каир, не чтобы наслаждаться, а чтобы учиться сельскому хозяйству, санитарии и медицине.

После смерти отца он вернулся в Абу-йешу, твердо решив жить среди народа и работать над улучшением условий его существования.

Каммал затеял безнадежное дело. Турки не соглашались открыть в селе ни школу, ни амбулаторию, вообще ничего. Жители села вели точно такой же образ жизни, какой вели их предки тысячу лет тому назад. Больше всего Каммал страдал от того, что он не мог претворить в жизнь всего того, чему он научился. Люди были совершенно неграмотными и до того отсталые, что они просто не понимали, чего он от них хочет.