Эксклюзивно для Его Величества (СИ)

Я не хотела туда идти, не хотела видеть эти лицемерные физиономии. Но вмешался отец.

— …Ты что больная, доча? Да ты заслужила эту статуэтку за серию репортажей об отступничестве. И не придумывай себе ничего! Это всего лишь номинация. Ещё не факт, что ты получишь награду.

— Пойдёшь со мной?

— Конечно.

На церемонию я пришла впритык. Да, специально, чтобы ни с кем не разговаривать. Быстро прошла по проходу и села между отцом и господином Труалем. Когда пробиралась к своему месту, увидела маму с отчимом и кивнула в знак приветствия. Она потянулась ко мне, но я уже отвернулась.

— Нарочно так поздно пришла? — отец недовольно глянул на меня.

— А что?

— Не чтокай мне! Мама хотела с тобой повидаться.

— Ну так увидела. Что ей ещё надо? — и я перевела взгляд на сцену.

Торжественно протрубили фанфары, знаменуя начало церемонии. Вышли нарядные ведущие, которых встретили бурными аплодисментами, и началось.

Я знала, что назовут моё имя. Не потому, что я такой классный репортёр. От розовой пудры на мозгах меня давно избавили. Телевизионное сообщество пыталось на свой манер извиниться за то, что незаслуженно вышвырнуло меня из эфира, обнулив все мои достижения. И пусть папа, беззаветно любящий меня, думал иначе, я знала правду.

— …В номинации «Юные и талантливые» премия вручается… Софи Арно!

А я что говорила!

Сжала отцовскую ладонь, как бы говоря «всё в порядке», и поднялась с кресла. Я шла под сотнями взглядов, ощупывающих, изучающих, оценивающих. И оценивали не платье и причёску, а меня. Поднялась на сцену и ослепительно всем улыбнулась: вот она я! Смотрите! Живая и здоровая! Не сдохла!

Премию вручал Макрушин, тот самый режиссёр с «Авреи+», который когда-то увольнял меня. Он долго и проникновенно говорил, что помнит меня ещё девочкой с горящими глазами и гениальными идеями. И как он сразу оценил мой талант… Да, я помню какими словами!

— …Мы уже тогда гордились нашим юным дарованием! — мужчина повернулся ко мне и широко улыбнулся: — От всего сердца поздравляю тебя, моя дорогая София!

Он хотел обнять меня, но я отступила назад, только вежливо пожала руку.

— Благодарю, господин Макрушин.

Посмотрела на золотую статуэтку и перевела взгляд на зрителей.

— Не скрою, приятно, когда люди замечают твою работу и по достоинству оценивают её. Я только в начале своего профессионального пути, и мне многое предстоит постичь и понять. В своей деятельности я ориентируюсь на настоящих мастеров журналистики: Иржи Горака, Стефана Ричи… Кристиана Арно. У них я учусь тому, что настоящий журналист — это не тот, кто первым расскажет эксклюзивную новость, а тот, кто сообщит её правильно, привлекая внимание общественности к существующим проблемам, — я посмотрела на притихших коллег в зале. — А для этого важно быть не просто хорошим журналистом. Нужно быть человеком — со своей точкой зрения и с чёткой гражданской позицией. И я надеюсь, мне это удастся. Благодарю за внимание!

Раздались стандартные, обязательные аплодисменты. Я собиралась вернуться на своё место, когда услышала шёпот одного из ведущих:

— Подождите! Нужен общий снимок вместе с Макрушиным…

Главный режиссёр «Авреи+» уверенно смотрел на меня, полагая, что я не нарушу церемонию. Его право!

— Мы не вместе, — отрезала я и ушла со сцены.

Больше мне там делать было нечего.

И я работала дальше, как и обещала почтенному сообществу телевизионщиков. И не могла остановиться. Во мне скопилось столько энергии, столько идей! Я встречалась с Беренгаром Арлагом — председателем Совета оборотней, была в шахтах Ламиамуна — вотчине гномов, меня приняла Тереза Коссарт — глава Аврейского ковена магов… Было только одно место, куда я отказывалась ходить — Королевский дворец в Кетемаре.

Глава 10

В один из дней, возвращаясь от мастера Хурра, я увидела автолёт. Он стоял в неположенном месте, на пешеходной зоне и, судя по открытому капоту и пару, поломался. Мой взгляд замер на спине незнакомого мужчины, склонившегося над машиной. Я собиралась пройти мимо, как и десятки других горожан, но потом словно кто-то дёрнул за язык.

— Может быть, нужна помощь?

— Нет, спасибо!

От двигателя продолжал идти пар, и незнакомец нерешительно дотрагивался до некоторых деталей, боясь обжечься и не зная, что предпринять. Я полезла в сумочку за гилайоном.

— И всё-таки я попробую вам помочь.

Мужчина выпрямился и посмотрел на меня. Хмурый, расстроенный, с испачканным лицом, он был очаровательно милый.

— Вы разбираетесь в технике, леди?

— Нет. Поэтому у меня в контактах есть номер проверенного автомеханика.

Я провела пальцем по дисплею.

Через десять минут к нам подлетел мой знакомый с помощником. Пока мужчины что-то обсуждали, я тихо стояла в стороне. Не то, чтобы мне было интересно слушать о термостате, приводном ремне и антифризе. Просто мой гилайон остался в руках незнакомца после того, как он объяснял мастеру, что случилось. Вскоре автомеханики, забрав машину, улетели в свою мастерскую. А мужчина наконец посмотрел на меня. Я протянула руку за своим гилайоном.

— Была рада помочь.

Он недоуменно уставился на гаджет, а потом виновато поморщился.