Эксклюзивно для Его Величества (СИ)

Мама, побелев, рассматривала меня. Дрожащими руками дотронулась до скулы, и я зашипела от боли. Глянула в зеркало и ужаснулась. Почерневшая одежда, обожжённое лицо и волосы, наливающийся синяк на скуле. Страшная картинка!

— Фике, что случилось? — мама заплакала. — А волосы?… Кто это сделал с тобой? — она громко позвала домработницу. — Мери, срочно неси зелье от ожогов!

Пока мама хлопотала надо мной, я рассказывала о случившемся и давилась слезами. Мазь уменьшила боль, но внутри по-прежнему ныло. Мама успокаивала, хотя было видно, что она сама в шоке.

А потом прилетела Диана. Ворвалась в комнату, швырнув сумку в угол.

— Мне Эмилин позвонила. Что за фигня у тебя произошла?

Подруга хлопотала вокруг меня и молча слушала. Только сжатые губы побелели. В конце она тряхнула головой.

— Ерунда какая-то!.. Софа, ты, главное, успокойся! Сейчас на нервах можно такого наговорить!.. Авизар тоже успокоится и разберётся. Вот увидишь! Это он пока разъярился!

— Я надеюсь на это.

Диана вцепилась пальцами в волосы.

— Но как так получилось?

— Не знаю, Ди, — я покачала головой, устало закрывая глаза. — Если бы не уверенность, что всё это время я спала дома, точно бы подумала, что там была я.

— А кто может подтвердить твои слова? Том? Может, слуги?

Я пожала плечами:

— Никто! В том-то и дело! Последний месяц я уходила раньше всех, чтобы увидеться с Альбертом до утреннего эфира, потому что потом он занимался другим проектом. Поэтому вчера никто не удивился, что меня нет за завтраком, не проверил мою комнату. А проснувшись, я сразу отправилась в телестудию.

— Порталом?

— Да! Так быстрее. К тому же моя машина была в ремонте.

В комнату вошла мама. Она принесла успокоительное зелье.

— Послушай, Фике… Может, это из-за того репортажа, что ты готовила? Всё-таки работорговля связана с криминалом. Там крутятся большие деньги. Может, так тебя решили убрать?

Диана ахнула.

— Тебе же угрожали!.. Помнишь?

Я выпила воду и тяжело вздохнула.

— Я уже ничего не понимаю, мам!

Она обняла меня.

— Всё-всё!.. Успокойся! Мы этого так не оставим! Мы наймём частного детектива и узнаем правду. Брайан уже договаривается.

Я послушала её и как-то приободрилась. Мама сама состригла неровные пряди волос, намазала кожу заживляющей мазью. Через силу улыбнулась мне:

— Утром и следа не останется.

— А Авизар?

— Позвонишь завтра. Он успокоится и, может быть, разберётся со случившимся. Но за это, — она коснулась моих обожжённых рук, — ему нет прощения.

Я обняла маму, положила голову ей на плечо.

Все молчали, и эта тишина давила на мозги. Неприятное предчувствие не отпускало.

Неожиданно я услышала шаги и посмотрела в открытую дверь. Там стоял Томас, непривычно хмурый и напряжённый. Он неуверенно заглядывал к нам из коридора и тоже молчал. От этого было вдвойне паршиво. Обычно сводный брат издевался надо мной. А сейчас… даже он чувствовал, что дело плохо.

Томас оказался прав. А я зря надеялась, что на следующий день всё прояснится. Ничего не прояснилось, а стало ещё хуже. Гораций Лачев предупреждал не зря.

Я стояла в кабинете главного режиссёра.

— Не увольняйте меня! Я ни в чём не виновата! Скоро всё выяснится!

— Вот когда выяснится, тогда и поговорим! — был непреклонен мужчина. — На тебя пришла бумага из Канцелярии.

— Но моя вина не доказана! Разве можно наказывать человека ни за что?! Ведь вы можете поручиться за меня!

— Ещё мне проблем не хватало! … Проваливай отсюда! Угораздило же с тобой связаться!

Я уже рыдала в голос.

— Разве я плохо работала?.. Я столько всего сделала!..

— Ты?! — начал хохотать режиссёр. — Говно ты и говно твои репортажи! Да таких, как ты, университет каждый год пачками выпускает!.. Ишь, талант выискался! Проваливай! Что стоишь?.. Иди отсюда, кому сказано?! Ещё увидят рядом с тобой — вовек не отмоюсь!..

Меня уволили. Просто разорвали контракт, выплатив положенную по закону компенсацию. На все мои просьбы, заверения в непричастности качали головой. А потом попросту выставили за двери, сунув в руки коробку с вещами.

Но это оказалось не самым страшным. Меня занесли в так называемый «грязный список», где были лица, которых ни при каких условиях нельзя брать на работу, иначе будут проблемы с властями. И теперь ни один телеканал не возьмёт меня в штат. Я смотрела на своё имя рядом с преступниками, кончеными отморозками, извращенцами и рыдала от несправедливости и обиды.

Мы с мамой обратились в полицию, но уже через несколько часов дело закрыли, а появившийся мадж (воинское звание — Прим. авт.) в чёрной форме Тайной канцелярии очень доходчиво объяснил, что обращаться в правоохранительные органы мне нельзя. Чтобы — огради Бездна! — не всплыло имя его величества.

Конечно, я не смирилась и пыталась своими силами разобраться в случившемся. Ходила в тот автосалон, надеясь, что меня не узнают. Но консультанты бросились навстречу, улыбаясь как лучшему другу.

— Госпожа Арно, как вам автолёт? Вы довольны? Оставите отзыв?

Смотрела на них и чувствовала, как сжимается сердце.

— Ребята, посмотрите на меня внимательно! Это точно была я?

Они непонимающе переглядывались, но продолжали заученно улыбаться мне.