Экипаж. Предельный угол атаки

Глотов махнул рукой и потащился в угол. Карпатов подошел к окну. Двор опустел. Валялась палка, брошенная Витькой. Ветер гонял по пустырю обрывок целлофановой пленки. Калитка, не имеющая запора, неприкаянно болталась. За ней мелькали какие-то тени. Серая мгла спускалась с небес. Неужели так быстро закончился день?

– Гад старикашка, родинку сорвал! – пожаловался Вакуленко.

Все насторожились, вскинули головы. Вакуленко боязливо трогал алое пятнышко на шее, подносил палец к глазам, вглядывался.

– Где-где? – Витька подскочил к нему. – А ну засвети.

– У матери в гнезде. – Вакуленко беззлобно оттолкнул его.

– Пройдет, – отмахнулся Серега. – Вот если бы он тебе голову сорвал!.. Послушайте, мужики, чего-то не пойму – первый бой мы уже проиграли или с достоинством отступили на заранее приготовленные позиции?

Летчики нестройно засмеялись.

Ближе к ночи «люксовую» гостиницу посетил очередной бандитский выводок. Двое встали у входа, настороженно поводя стволами. Трое внесли личные вещи летчиков: сумки, заплечный рюкзак Сереги, развалившийся и стянутый бечевой чемодан Вакуленко. Они бросили все это в кучку, удалились.

Пленники кинулись проверять свое хозяйство. Поразительно, но все было целым. Видно, грабить дорогих гостей приказа не было, а дисциплина в войске, невзирая на экзотичный экстерьер бойцов, поддерживалась должная.

– Ну что, командир, гуляем? – Серега грохнул об пол двумя флаконами дорогого вискаря, и в его глазах заблестела вечная тема. – Совместим приятное с поллитрой? Спать тут все равно негде, хоть время проведем! У Вакуленко сало есть! Не прячь, Вакуленко, мы уже видели.

– Разрешаю. – Карпатов с достоинством кивнул. – Алкоголь, как известно, вреден только вечером.

– А уже почти ночь! – Глотов засмеялся. – Только руки, мужики, помойте. Нормальный колодец во дворе, там даже ведерко есть. Не забываем, что лучше мыть руки перед едой, чем желудок после нее.

Колодец представлял собой занятное зрелище. Глотов объяснил, что у афганцев все они такие. Борта обильно зацементированы. На перекладине колесо на уровне человеческого роста. Через него перекинут длинный резиновый трос толщиной с пару пальцев. Он вырезан из шины. На обоих концах этого троса прикреплено по ведру. Каждое ведро, как и трос, сделано из шинной резины, сколоченной гвоздями, и для дальней переноски не годится. Ведра опускаются поочередно, а наверху вода разливается в переносные емкости. В качестве таковой сгодилось не слишком ржавое ведро.

Серега после водной процедуры выдал анекдот про отличие русского летчика от рыбы-пилы. Рыба-то пила, а русские летчики пили, пьют и будут пить. Витька вспомнил, что он не пьет. Вакуленко с физиономией мученика-страстотерпца извлекал из непромокаемой обертки сало. Карпатов резал перочинным ножиком колбасу-салями, которую вез домой. Глотов хохотал, заявил, что жизнь дается только в том случае, если за нее взяться, выудил из баула под общие аплодисменты французский коньяк, выбрасывал вакуумные упаковки с копченостями, сыры долгого хранения, деликатесы из морепродуктов.

Пленники накрыли поляну посреди комнаты, расположились кружком. Они забыли о своей нелегкой доле, о неприятностях, связанных с задержкой рейса. Пили из пластмассового складного стаканчика, добытого из чемодана Вакуленко, ржали над Витькой, который к двадцати пяти годам не научился пить. Дело поправимое, пробелы ликвидировали на месте. Витька сильно не ерепенился.

Алкоголь ударил в головы. Пилоты брали бутылки, стаканы, выходили на крыльцо, освещенное фонарями, ржали демонстративно, на публику. Охранники оседлали забор, крышу и угрюмо созерцали великую и ужасную русскую пьянку, не смысля в ней ни уха, ни рыла.

– Эй, лопухи, сало, водка! – ржал Серега. – Хотите попробовать? Слезайте сюда, мы вас угостим, не жалко!

Летчики адресовали охранникам неприличные жесты. Серега демонстрировал средний палец, Глотов – рукав на три четверти. Захмелевший Витька хлопал себя по заднице и подпрыгивал, как козленок.

– Ладно нарываться, – утихомирил команду Карпатов. – Пусть завидуют. Пойдемте в хату.

– Неблагодарная какая-то публика, – согласился Серега. – Пойдемте, мужики, продолжим посиделки.

На свежем воздухе они немного протрезвели. Только Витька клевал носом и дурковато улыбался.

– Что у пьяного на уме? – Глотов хлопнул его по плечу.

– Референдум! – Серега загоготал. – На, Витек, тяпни коньячка. Скисаешь, а время еще детское.

Витька тяпнул, заулыбался. Во взоре парня появился смысл.

– А может, прогуляемся попозже, ребята? Калитка-то открыта, я видел. А эти черти скоро спать улягутся.

– Дополнительная экскурсия для тупых, – засмеялся Глотов. – Витек, ты еще не понял, что нас отсюда не выпустят?

– Бандиты! – Витька неумело выругался. – А кто они такие?.. Владимир Иванович, вы знаете?

– Талибы. – Карпатов вздохнул.

– Вот как? – удивился Вакуленко. – Шо за зверюги такие?