Ей снилась смерть

– Я не хочу подавать рапорт, сэр. Меня устраивает моя работа.

Что-то бормоча себе под нос, Ева направилась к машине, грубо расталкивая прохожих и заслужив пару ру­гательств и грубых комментариев вслед.

– В таком случае бросьте это. Бросьте этот акаде­мический тон со мной: мы пока еще работаем вместе.

– Вы только что угрожали меня уволить.

– Я не угрожала. Я только предложила вам поис­кать другое место.

Пибоди вся как-то сжалась, голос ее задрожал:

– Мне казалось и до сих пор кажется, что вы пере­шли границы дозволенного вчера вечером, когда вме­шались в мои отношения с Чарльзом Монро.

– Вы мне тогда же очень ясно об этом сказали.

– В обязанности начальника не входит критиковать выбор друзей подчиненных. Это личное дело, и…

– Черт побери, конечно, это ваше личное дело. – Глаза Евы потемнели, но не от гнева, а от боли, однако Пибоди не заметила этого. – Вчера вечером я разгова­ривала с вами не как начальник. Я полагала, что говорю не с подчиненным, а с другом.

Краска стыда залила Пибоди от корней волос до кончиков пальцев.

– Даллас…

– С другом! – перебила Ева. – Что еще мне было делать, если этот друг не может разглядеть рядом с собой жиголо? Жиголо, который к тому же является подозреваемым в расследуемом нами деле!

– Но Чарльз…

– Вам никогда не приходило в голову, что Чарльз может быть убийцей?

– Нет, я считала, что это Руди, – простодушно от­ветила Пибоди. Представив такую возможность, она глубоко задумалась.

– Берите машину и поезжайте в управление. Введи­те капитана Фини и майора Уитни в курс последних со­бытий по нашему делу. Скажите им, что я остаюсь в го­роде.

– Но…

– Черт возьми, отправляйтесь в управление! – вскипела Ева. – Это приказ начальника подчиненному.

Она повернулась и, не оглядываясь, стала проби­раться через толпу.

– О черт… – Пибоди прислонилась к машине. Она не слышала ничего вокруг: ни гудящих автомобилей, ни громкую праздничную музыку, раздающуюся из ма­газина на другой стороне улицы. – Пибоди, ты идиотка.

Она всхлипнула и полезла в карман за носовым платком, но вспомнила, что Ева так и не отдала ей его. Вытерев нос тыльной стороной ладони, она забралась в машину и поехала выполнять приказ.

К тому времени, как она дошла до угла Сорок пер­вой улицы, Ева достаточно успокоилась, чтобы понять, что не стоит идти пешком еще тридцать кварталов до лаборатории Дика. Однако ей хватило одного взгляда на кишащие людьми улицы, чтобы понять, что поймать машину ей вряд ли удастся.

Новая волна прохожих плотным потоком захватила ее и протащила еще полквартала, прежде чем она смог­ла вырваться из него. Проезжавший мимо торговый автокар с горячими сосисками обдал ее острым запахом своего опасного для здоровья людей продукта. У Евы на глазах выступили слезы. Она вздохнула и полезла за полицейским значком.

С трудом пробираясь между снующими автомоби­лями и ежесекундно рискуя закончить жизнь под коле­сами одного из них, она все-таки нашла свободное такси и показала водителю через стекло полицейский значок.

Забравшись на заднее сиденье, она попыталась уничтожить на своем лице следы только что пережито­го стресса. Затем опустила руки на колени и, посмотрев в водительское зеркало заднего вида, встретила полный отчаяния взгляд…

Узнав двоюродного брата детектива Бринкльмена, Ева громко рассмеялась.

– Жизнь бывает непредсказуема, не правда ли?

– В любом случае сегодня паршивый денек, – про­бормотал он.

– Ненавижу Рождество!

– Мне тоже сейчас оно не слишком нравится.

– Отвезите меня на Восемнадцатую улицу.

– Вы быстрее дойдете пешком.

Она посмотрела на плотный поток пешеходов.

– Поезжайте, и побыстрее. В конце концов, я при исполнении и с пробками разберусь.

– Вы хозяин, лейтенант.

Он принял с места, как метеор, и Ева закрыла глаза, сознавая, что головная боль, которая молоточками сту­чала в висках, не уйдет без химического вмешательства.

– Вы собираетесь взять реванш за бампер? – спро­сила она.

– Ну да, в таком движении больше делать нечего. – Он притормозил на углу Восемнадцатой улицы. – Мне, конечно, не следовало так невежливо говорить с вами, лейтенант. Но рождественские пробки не способствуют улучшению настроения.

– Ладно. – Она протянула ему деньги. – Забудем на первый раз.

– Благодарю. В любом случае, счастливого погано­го Рождества!

Она рассмеялась не очень весело.

– Тебе того же.

В районе, где располагались медицинские лаборато­рии, морги и изоляторы для заключенных, прохожих было почему-то намного меньше. «Наверное, потому, что здесь почти нет магазинов», – рассмеявшись, поду­мала Ева про себя. Она подошла к зданию из стекла и бетона, в котором какой-то идиот-архитектор выразил свое представление о высокотехнологичной экономии, прошла через пустынный коридор и миновала охрану.