Егор Гайдар

Все его коллеги время от времени мотаются в «Волынское», привычное место для спичрайтеров, начиная со времен Брежнева: сочиняют речи генсека, а теперь – президента Горбачева. Только уже без особой надежды на успех и прорыв. Сергей Колесников (он стал помощником Фролова, секретаря ЦК) сидит чернее тучи в своем «правдинском» кабинете: опять сопровождал своего босса в зарубежной поездке и в основном занимался тем, что работал переводчиком его жены в магазинах одежды. А еще недавно делал настоящий хороший журнал. Тут и выпить-то не с кем и некого послать, как в редакции «Коммуниста», в соседний магазин за вином. Фролов вроде бы идеологически ближе, но работалось Колесникову когда-то в «Правде» при Викторе Афанасьеве, моднике-воднолыжнике, который ушел из газеты осенью 1989 года, тот хотя бы присутствовал в газете как автор и редактор.

Времена новые, а воздух в гигантском кабинете главного редактора словно застыл. Не говоря уже о зале заседаний редколлегии, где прямо над головой председательствующего – белый Ленин с обрубленными руками, как у Венеры Милосской.

Этот застывший воздух ощущается Егором буквально физически. Он задыхается.

Выход один – писать другие, не «правдинские» статьи. Ломать их привычный язык.

И вот «в московские особняки врывается весна нахрапом». Гайдар отвечает за экономику в «Правде». В апреле появляется статья под заголовком «Прыжок к рынку» с использованием выражения «мужество отчаяния» – именно это качество, считает Гайдар, очень скоро понадобится реформаторам. Шоковая терапия, поясняет автор, это не только и не столько отпуск цен на волю: «Размораживать цены при нынешних темпах роста денежной массы страшно. Но это можно сделать разовым решением. Надо лишь крепко зажмуриться и прыгнуть в неизвестность. А вот то, что сократить дефицит государственного бюджета, затормозить работу печатного станка в условиях растущих притязаний социальных групп, отраслей, регионов отнюдь не просто, что здесь необходимы политическая воля и широкая общественная поддержка, уже становится понятным».

Воля, да, нужна воля, это сформулировано уже совсем прозрачно, совсем ясно – и дурак поймет, что у нынешнего руководства воли не хватает… И Гайдар задумывается – а откуда же ее взять, эту волю к действию?

Избежать радикализации реформы невозможно, время для этого упущено: «В экономике за все надо платить. И на сегодняшний день плата за колебания, нерешительность, финансовую безответственность набежала немалая. Время, когда экономику можно было стабилизировать без тяжелых, непопулярных мер, ушло».

Гайдар нарисовал впечатляющую картину. Для тех, кто будет жить в стране в 1992–1994 годах, она окажется знакомой: «Свободные рыночные цены, балансирующие спрос и предложение, – прекрасный регулятор хозяйственных процессов. Лишь используя их, можно сократить ряды армии управленцев, занятых по всей стране распределением дефицитных ресурсов, сделать рубль – полновесным, а прилавки – полными. Но достоинство таких цен проявляется при одном непременном условии – финансовой стабильности. Когда же в стране бушует инфляция, общий уровень цен быстро растет, резко и непредсказуемо изменяется соотношение цен различных товаров, вся система рыночного экономического регулирования приходит в расстройство. Доходы каждой социальной группы оказываются в прямой зависимости от того, насколько действенно она может нажать на правительство, банки, в какой мере способна подкрепить свои требования реальными угрозами. Тот, кто отстает в этой гонке, проигрывает. Попытки затормозить рост цен административными методами приводят к крайне неблагоприятному сочетанию высокой открытой инфляции и дефицита. Возникает ситуация экономической нестабильности. Энергия предпринимателей переключается на спекулятивные операции».

В сущности, эта статья, опубликованная в апреле 1990-го, стала частью поддержки программного документа. Документ этот был подготовлен сотрудниками академика Леонида Абалкина, назначенного зампредом Совмина Союза, – Евгением Ясиным и Григорием Явлинским.

…В чужом для него воздухе «Правды» Егор впервые задумался о том, какова же его собственная роль в этом движении чудовищной махины вперед, к катастрофе. А то, что катастрофа неизбежна, было ему очевидно.

В том же 1990 году один из его учителей, академик Станислав Шаталин, предложит Гайдару присоединиться к разработчикам программы «400 дней» (которая вскоре будет объявлена Ельциным как программа «500 дней»).

Он, подумав, отказался. Это ему припомнят «яблочники» Явлинский, Задорнов и Михайлов, когда он со своей командой придет на их место в российское правительство. Отказался – но почему?

Начиная с 1983 года – еще со времен ВНИИСИ – он вместе с коллегами принимал участие в составлении справок, «материалов», «концепций» для разнообразных правительственных комиссий. Перед его глазами прошли три, если не четыре попытки этой самой «экономической реформы».