Эгоистка

Он повернулся ко мне, подняв брови.

– Дай мне знать, когда бы ты хотела обсудить новые условия соглашения. Я готов быть разумным, Кэт.

Чёрта с два! Но я не смогла заставить себя ответить, когда он пошёл по тротуару мимо Дани. Мы оба смотрели, как Давид садится в машину, и молчали, пока не зажглись фары и он не уехал.

Затем Дани снова посмотрел на меня.

– Что случилось…

– Не твоё дело, – я повернулась и направилась к входной двери.

Внезапная резкость, казалось, ошеломила его, и я уже открывала дверь, когда он среагировал.

– Кэт, подожди.

– Я пошлю Леону обратно, одну секунду.

– Проклятье… Кэт, остановись, пожалуйста!

Я не знаю, почему я это сделала. Не знаю, почему его слова были так же эффективны, как если бы он схватил меня за руки и держал на месте.

Часть меня хотела обвинить в этом душевное состояние, в котором Давид всегда отправлял меня. Что столкновение с человеком, который так долго контролировал меня, сделало меня уязвимой и испуганной. Не то чтобы Дани знал об этом, так что его нельзя было винить.

Или, может быть, виной тому было, что Дани сорвался, что его тон был злым и требовательным и заморозил меня на месте.

Это были те объяснения, которых я хотела, а не те, которые были правдой.

Правда заключалась в том, как он сказал «пожалуйста».

Это не было отчаянием или нуждой. Это не было сказано в разочаровании или гневе. Дело было даже не в том, что это была просьба.

Дело было в том, как он это сказал. С грустью, сожалением, покорным пониманием тоскливой мольбы, которая, как он знал, была слишком сильной.

И я не могла двигаться дальше.

Жёлтый свет лился на меня, когда я стоял в проходе. Сверху было слышно, как Леона и Блэр хихикают и играют, не обращая внимания на суматоху, происходящую под ними.

Прошёл удар сердца, затем ещё один, а потом позади меня послышались нерешительные шаги Дани.

– Ты сказала, что мы не будем вести себя неловко, – сказал он, – но вышло ещё хуже.

– Мне жаль, – ответила я, – просто… это тяжело.

– Я знаю. Но мы можем поговорить? Просто быстро поговорить. Пожалуйста?

Ответ был дан в тот момент, когда я застыла на месте, но я всё равно кивнула и шагнула вперёд, чтобы он мог последовать за мной в дом.

Я повернулась к нему лицом, когда он осторожно закрыл дверь, затем поднял на меня глаза и тяжело сглотнул.

– О чём ты хочешь поговорить? – спросила я.

Он открыл рот, потом закрыл его, потом снова открыл. Слова не выходили, он нахмурился, потом вздохнул.

– Честно говоря, я хотел спросить, можем ли мы притвориться, что той ночи не было, и вернуться к тому, что было, потому что я чертовски скучаю по тебе, – сказал он, его голос был очень низким, пока мы слушали девочек наверху.

– Но теперь я… это был он, верно?

Я не могла произнести слова, поэтому снова кивнула.

– Эшли сказала, что он появился из ниоткуда и позволил себе войти. Она хотела убедиться, что с тобой всё в порядке. Ты в порядке?

– Я в порядке, – сказала я.

– Врёшь.

– Конечно, ты знаешь лучше меня, – огрызнулась я, – почему ты вообще потрудился спросить, если был так уверен в ответе?

– Потому что я не знаю, как с этим справиться, – ответил он, – я не знаю, как справиться с тобой и тем, что… что произошло между нами. И я не знаю, что теперь между нами, не знаю, как сказать тебе, что я хочу быть рядом с тобой.

– Это не твоя проблема, – я покачала головой, – тебе не нужно беспокоиться о…

– Я хочу, Кэти! – его голос был низким шипением, когда он умоляюще посмотрел на меня. – Я хочу убедиться, что с тобой всё в порядке, я хочу знать, даже если в качестве друга. Так что да, я не переставал думать о тебе с той ночи, и да, я всё ещё хочу тебя больше, чем ты когда-либо узнаешь. Но я хочу убедиться, что ты в безопасности. Это важнее всего.

И по какой-то причине именно это сломило меня.

По какой-то причине, услышав его заботу в звенящем шёпоте, я тронула часть себя, разбила часть себя, открыла ему часть себя, которую не должна была открывать.

У меня было миллион теорий, начиная с того, что я изголодалась по кому-то, кто заботился бы обо мне, и заканчивая простым адреналином, который бурлил во мне после визита Давида, но правда заключалась в том, что это не имело значения.

Он сказал эти слова, я почувствовала эти слова, и вместо того, чтобы изложить свои страхи и разочарование в собственных словах, я снова поцеловала Дани.

Был ли он удивлён этим, я не могла сказать.

Он даже не задохнулся, когда я прижалась губами к его губам, и его руки тут же обхватили меня, словно удерживая, чтобы я не отпрянула и не осознала свою ошибку.

Я прекрасно знала, что это была ошибка, с того момента, как коснулась его, но ему не нужно было держать меня в надежде, что я не остановлюсь.

Я отбросила всякое подобие логики в тот момент, когда он позвал меня.

Он застонал, когда я просунула язык в его рот. Его язык скользнул по моим губам, а затем стал дразнить пирсинг на моей губе. Я хныкнула, звук приглушился, и его руки крепко обхватили меня.

– Девочки, – пробормотал он, – что, если они?..

Я покачала головой.

– Просто не шуми.