Эгоист

Уильям изо всех сил пытался прийти в себя и встать, чтобы не допустить нападения на бледную и сжавшуюся в углу графиню. Он боялся, что ее уведут, но слава богу ее не тронули. Француз поспешил спасти собственную шкуру.

Уильям медленно присел, держась за правое плечо, а потом встал, чувствуя боль не только на лице, но и во всем теле. Боль была невыносимой, но ее можно было терпеть. Утешало только то, что французу досталось больше.

Пытаясь дышать, Уильям подошел к напуганной до смерти графине.

— Вы поедете со мной.

Она вдруг заплакала и покачала головой.

— Это так ужасно!

— Не волнуйтесь, туда, куда я вас отвезу, о вас позаботятся.

Она не переставала плакать.

— Моя бедная Сара.

Уильям опустил руку от плеча.

— Где ваша племянница? Вы знаете?

Графиня с болью посмотрела на него.

— Да, я ее прятала, спрятала с тех пор, как она прибежала ко мне вся в слезах и сказала, что… Откуда вы знаете, что ее муж жив?

Уильям нахмурился.

— Догадался. Так где она?

— Я отправила ее в деревню к одной моей подруге, которая никогда не выезжает в Лондон. О ней никто не знает.

— Вы уверены, что леди Хартли там ничего не угрожает?

— Конечно, только сегодня утром пришло ее письмо.

— Надеюсь, письма никто не видел?

— Я сожгла, как только получила.

Продолжая ощущать ноющую боль во всем теле, Уильям взял ее за руку и повел за собой, испытав облегчение от того, что дело наконец закончится, и его оставят в покое.

— Вам нельзя здесь оставаться. Поедем, я отвезу вас в безопасное место. И вы расскажете, где находится ваша племянница.

— Вы сможете защитить ее?

Уильям хотел улыбнуться, но у него уже заплыл глаз, которым почти ничего не видел, и болело всё лицо. Черт, как он явится на загородный праздник в таком виде?

— Конечно, защитим, — пообещал он, помогая графине садиться в карету.

Устроившись напротив, Уильям стукнул по крыше и застонал, прижав правую руку к груди. Черт, кажется, он действительно был мало на что годен, но по крайней мере сделал одно полезное дело. Оставалось отправить надежных людей к леди Хартли, и всё будет кончено.

Дальше пусть разбирается Роберт, а он… Уильям понимал, что должен будет принимать ванны и делать множество компрессов, чтобы своим видом не свалить в затяжной обморок не только своих родных.

Откинув голову назад, он закрыл глаза и… уже скучал по Шарлотте, мечтая о том мгновении, когда сможет сжать ее в своих объятиях.

Глава 20

В прошлом Шарлотте доводилось несколько раз бывать в этом имении, не основная резиденция Холбруков, которая находилась в Дербишире. Эждуорт-парк представлял собой классический загородный дом с внушительными колоннами, расписными фронтонами, сверкающими окнами и большим парком, расположенным позади дома и окружавшим небольшое озеро, где водилась вкусная форель. Это было местом, куда могли приехать члены семьи, если не хотели мучиться в долгой дороге, но при этом желали тишины и покоя.

Выходя из кареты, Шарлотта огляделась, ощущая не только волнение.

Все эти два дня, что она находилась дома, ей приходилось бороться с мукой, которая ни на мгновение не отпускала ее. И всему этому был не только беспокойство за Уильяма, которому все еще могло что-то угрожать.

В тот же день, едва она вернулась домой, где ее ждала мать и встревоженные сестры и брат, ожидая объяснений, хотя должны были знать, куда она ушла, потому что Шарлотта оставила им короткую записку, к ней снова пришел посетитель.

Она приняла лорда Хамфри в гостиной, которую освободили родные.

Шарлотта не чувствовала сердца, когда взглянула в красивые глаза лорда Хамфри, то ли голубые, то ли зеленые, она уже не пыталась это разглядеть. Потому что у нее не осталось больше сердца. Она оставила сердце в руках Уильяма, когда он привез ее домой и уехал.

— Мисс Уинслоу, я рад видеть вас в добром здравии.

Он всегда был галантным. Шарлотта вдруг улыбнулась, ощутив к нему признательность за то, что он показал ей преданность, которую пронёс сквозь года. Преданность, которую она могла оценить, но не вознаградить.

Сделав глубокий вдох, Шарлотта подошла к нему.

— Вы всегда были так добры ко мне.

Взгляд его стал серьезным.

— Мисс Уинслоу, я не хочу торопить вас и всё же…

Шарлотта коснулась его руки.

— Вы станете очень хорошим мужем, милорд. — Заглянув ему в глаза, она тише добавила: — Но только не моим. Я всем сердцем желаю вам счастья и надеюсь, что другая девушка сможет оценить всю глубину и доброту вашего сердца.

Ей было очень непросто отказать ему, сказать то, что возможно разобьет его сердце, но Шарлотта не смогла бы принять его предложение, даже если бы от этого зависела вся ее жизнь.

У нее не осталось больше жизни. Ничего не осталось, кроме паники и отчаяния. Тем более после того, что она разделила с Уильямом в его доме. После прикосновений, которые навсегда останутся с ней. После этого она не представляла в своей жизни никого другого, ни чьих прикосновений и поцелуев. Это было просто немыслимо. Невозможно.

Лорд Хамфри задумчиво посмотрел на ее пальцы, которые лежали на его руке, затем накрыл их своей ладонью.

— Мне жаль, что я не смог завоевать вас.

Она сглотнула и покачала головой.