Эгоист

Кровь медленно поднималась вверх, собираясь ударить в голову, но Уильям отчаянно пытался совладать с собой. В прежние времена он бы тут же ушел и даже не вспомнил имя женщины, которая так поступала с ним, но Шарлотта… Она ведь честно предупредила его о том, что у нее были кавалеры, которым она собирается и дальше уделять внимание. Она не стремилась обмануть его, ввести в заблуждение. Она была не такой, как все. Не только потому, что притягивала его так, что волосы вставали дыбом. В ней как будто таилась некая загадка, которую, поняв, он поймет и себя, и свою жизнь, с которой вот уже много лет не знал, что делать. Пустая никчемная жизнь, которую никто не пожелал спасти, а Шарлотта спасла, не сказав ни слова.

Пустота в груди увеличилась, а потом что-то оборвалось, когда Уильям увидел, как Хамфри берет Шарлотту за руку, склоняется и целует ее пальцы. Она при этом мило зарделась и не спускала со своего кавалера потупленного взгляда. Это что-то кричало о том, что только он, Уильям, может дотрагиваться до нее! Это чувство было так ново и так сильно, что Уильям не мог дышать. Какое-то время молча смотрел на нее, а потом понял, что Хамфри составляет большую угрозу, потому что его намерения были серьезными и расположение к нему Шарлотты только слепой бы не заметил.

Черт бы побрал всё на свете!

Уильям готов был отшвырнуть букет в сторону и уйти. Но чудом сдержал себя, дождался, пока Хамфри не ушел, и только тогда направился к дверям ее дома, пока Шарлотта не ушла.

Она заметила его и застыла в дверях. И снова в лучах солнца, которые прыгали на ее матовой коже, терялись в густых темно-золотистых волосах и отражались в глубинах темно-серых глаз, в простом белом платье в полоску из муслина, который не скрывал в округлом вырезе волнующую высокую грудь, она выглядела такой сказочно красивой, что он едва не потерял дар речи.

Не замечая ничего вокруг, Уильям поднялся по ступенька, приблизился к ней, но остался на лестнице, оставив последнюю ступеньку не пройдённой.

— Что он здесь делает? — спросил он даже не поздоровавшись.

Она нахмурилась и отошла в сторону. Как будто приглашала его войти.

Только Уильям не был расположен ни к чему. Ему было так трудно дышать, что он едва владел собой. Но владел.

— Добрый день и вам, милорд, — произнесла Шарлотта, указав тем самым на его бестактность.

Это еще больше разозлило его. Уильям напрягся, начиная дрожать от острого, совершенно необъяснимого чувства.

— Так что, Шарлотта? Что тут делал этот Хамфри?

Она слегка напряглась, опустила голову и… И это ужасно не понравилось ему.

— Он проводил меня домой после прогулки.

У него замерло всё внутри. Уильям поднялся на последнюю ступеньку, оказавшись рядом с ней.

— Так значит ты прогуливалась сегодня с ним?

Она медленно приподняла голову.

— Да.

Несомненно, это была самая идеальная прогулка в ее жизни.

Уильям застыл, пораженный тем, как это неприятно подействовало на него. Как будто кто-то ворвался к нему домой и ограбил его. Черт, она не шутила, когда говорила, что у нее есть кавалеры. И что она не примет его, Уильяма, предложение. Это… это казалось таким невероятным, таким невозможным, что он не мог пошевелиться. Уильям мог схватить ее прямо сейчас и унести к себе домой. Мог вытащить на улицу и поцеловать перед всеми, чтобы не оставить ей выбора. Но…

Не этого он хотел. Черт побери, не этого добивался. Он вдруг понял, что не только хочет ее тело. Уильям отчаянно хотел ее расположения, а это… Этого нельзя было так просто добиться, не приложив усилий. Собственно, ради этого он и пришел сюда. Хотел сделать ей хоть что-то приятное, что скрасит оставшиеся часы до ужина, когда они снова увидятся. Хотел, чтобы она думала только о нем, вспоминала только танец с ним. Хотел, чтобы она желала их следующей встречи, чтобы она сама захотела этого, хотела его, а не другого. Чтобы не сожалела о том, что он появился в ее жизни, чтобы глаза ее сияли при взгляде на него, как это было недавно, когда она смотрела на Хамфри.

Уильям вдруг поразился тому, как много хочет от женщины, от Шарлотты. Так много, что это даже не поддавалось рациональному объяснению. Но он пришел сюда не для того, чтобы устраивать очередную сцену. Он не стремился обидеть и тем более расстроить ее. Как возможно подумала и она.

Сделав глубокий вдох, Ульям протянул Шарлотте цветы.

— Вот, я принес тебе гиацинты. Мама выращивает их у нас в саду. Я подумал, они тебе понравятся.

Она удивленно посмотрела на яркий, разноцветный букет так, как будто только что заметила его.

— Какие они милые. — Шарлотта подняла на него полные признательности глаза. — Спасибо.

И снова что-то дрогнуло в груди. Легко и слишком просто. Вот как так получалось: то он хотел встряхнуть ее, то потом дрожал так, будто мог упасть перед ней на колени совершенно без сил?

Уильям ужасно хотел обнять ее, но заставил себя стоять на месте. Он вручил ей цветы и отошел от нее. Ему вдруг стало почти невыносимо находиться рядом с ней.

— До вечера, Шарлотта.

Глаза ее потухли. Она опустила голову.

— До вечера, милорд.

Глава 14