Эгоист

Его не предупредили о том, что в доме у него находится мистер Дейл, равно как и о зловещем вторжении леди Буш и леди Калмер: когда он запирался на ключ, никто из домочадцев не смел его тревожить. Расставшись с Верноном, после бесплодной и томительной попытки втолковать этому малому разумность шага, который ему предлагалось сделать, Уилоби вышел на газон: ему хотелось быть под рукой на случай неудачи затеянного по его воле объяснения между его кузеном и Кларой — как знать, быть может, провал этой затеи (по правде сказать, почти неминуемый) продвинет его собственные дела? Миссис Маунтстюарт-Дженкинсон должна была, согласно полученным от него инструкциям, подготовить Клару. Желание, которое он благосклонно высказал и Вернону и миссис Маунтстюарт, сводилось к тому, чтобы мисс Мидлтон — поскольку она не расположена составить счастье Уилоби — осчастливила его кузена. Уилоби намекнул миссис Маунтстюарт, что был бы рад избавиться от названной девицы, и дал понять, что деньги ее оказались бы весьма кстати старине Вернону и что если бы старина Вернон согласился подхватить ее, так сказать, с рук на руки, можно было бы удовлетворить все стороны и вместе с тем избежать скандала. На одном Уилоби, однако, настаивал: он готов отказаться от своих притязаний на Клару только в случае, если та согласится выйти замуж за Вернона. Должно быть, этот его замысел, сказал он миссис Маунтстюарт, и послужил толчком к слухам, которые каким-то образом дошли до ее ушей. Кстати, полюбопытствовал он, откуда миссис Маунтстюарт почерпнула свои сведения? Уклонившись от прямого ответа, она сделала неопределенный жест рукой, показывающий, что слухами земля полнится, и тотчас перешла к обсуждению его планов. Умудренная житейским опытом, она старалась показать ему всю бессмысленность его попытки — принудить столь своенравную девицу, как Клара, вступить в союз, который вряд ли придется ей по душе. Она предсказывала полный провал. На все ее доводы у Уилоби был один ответ: «Такова моя воля». Филантропическое безумие этого плана, однако, чем-то ей импонировало; да и как знать, подумала она, быть может, оно найдет отклик в безумии, свойственном человеческой природе вообще? Даже если этот план и не удастся осуществить, он внесет в сердца некоторое умиротворение. Итак, почему бы не попробовать? Сэру Уилоби заблагорассудилось заняться устройством Клариных дел — для ее же пользы; затем он намерен устроить собственные. Такова его позиция. Мы вольны предстать перед светом в любом обличье, какое нам угодно принять, и, покуда свет нас не разоблачит, в этом обличье красоваться. Одобрение света, даже когда оно ударяется о пустоту, не обязательно отдается пустым звуком. Однако похвалы, которые миссис Маунтстюарт принялась расточать великодушию сэра Уилоби и чистоте его помыслов, повергли его в невольное смущение; он хоть и оправился от полученного отпора и даже возомнил, что Летиция не устоит перед повторным натиском, но все же чувствовал себя не совсем в своей тарелке. Делясь своим замыслом с миссис Маунтстюарт, он изобразил Летицию в роли смиренной рабыни, с благодарным трепетом принимающей свое возвышение, но простодушие, с каким была принята эта версия, лишь усугубляло горечь, вынесенную им из полночного свидания со своей избранницей. В глубине души он вовсе не так уж был уверен в конечном исходе. К тому же самый приз — в случае если он ему и достанется — его не слишком прельщал. Правда, не в пример Вернону, он свою невесту получит не из чужих рук: чуждое дыхание не успело коснуться ее девственных ланит. Их коснулось одно лишь время. Но как ни утешительна была эта мысль, стоило ему представить физический контраст между этими двумя девушками, как им снова овладевала ярая ненависть к свету, ради которого мы приносим такие огромные жертвы — и за такое жалкое вознаграждение! Нахлынувшая горечь мешала ему оценить по достоинству все выгоды, которых он в конечном счете добился. Отсюда и непритворная меланхолия в его голосе, столь тронувшая сердобольную миссис Маунтстюарт. Это был один из тех театральных эффектов, которые столь успешно сбивают с толку аудиторию. Миссис Маунтстюарт впоследствии говорила Кларе, что обнаружила в сэре Уилоби глубины, каких доселе в нем и не подозревала.

На Вернона предложение его кузена произвело странное действие. Оно, казалось, пробудило в нем внезапную влюбленность, но не в даму, которую ему уступали, а в того, кто ее уступал. Он был смущен, нескрываемо тронут, уверял, что план этот неосуществим, что о нем даже говорить не стоит, и вместе с тем необычайно горячо благодарил Уилоби за его добрые намерения. Итак, заявив, что план Уилоби неосуществим и невозможен, этот чудак все же позволил вывести себя на газон. Уилоби видел, как миссис Маунтстюарт пошла к нему навстречу, повела его к беседке, окруженной кустарником, и снова вышла на открытое место.