Его Высокоблагородие

Пригревшийся в ногах Васька блеснул зелеными глазищами, успокаивающе мякнул, царапнул когтями плед и опять затих.

Не вставая, я приготовился стрелять. Но сразу опустил пистолет, так как догадался, кто это может быть.

Тихонечко скрипнула дверь. В дверном проеме возник женский силуэт. Я молча лежал, не в силах оторвать взгляда от просвечивающего через тонкую ткань смуглого тела.

Ясмина сделала несколько неуверенных шагов и застыла посередине комнаты. Еще через мгновение она повела плечом, перешагнула через соскользнувшую с нее ночную рубашку, наклонилась, придерживая рукой свои вьющиеся крупными кольцами, пахнущие ромашкой волосы, робко прикоснулась.

— Ты ждал меня?

— Ждал.

— Ты хочешь меня?

— Хочу.

— Тогда бери…

ГЛАВА 20

Бывшая Османская империя. Константинополь. Район Пера

2 февраля по старому стилю. 1920 год. 11:00

Не люблю увлекаться эпитетами в превосходной степени, но то, что произошло этой ночью, иначе как волшебным безумством не назовешь. И дело не в каких-либо сверхординарных умениях Ясмины, совсем наоборот, в делах плотской любви она была дремучей, как средневековая монашка, хотя и оказалась настоящим фонтаном страсти.

Просто… просто мы пришлись друг другу, как… как… В общем, пришлись. Увы, более связно ничего сказать не могу. Да и особого желания мудрить с определениями нет.

Но, едва в окне забрезжил рассвет, Ясмина воспользовалась тем, что я слегка задремал, и без всяких объяснений, тихо, как мышка, сбежала из комнаты.

Впрочем, я не придал сему факту какого-либо особого значения. У женщин в головах порой такое творится, что мужику проще сделать вид, что он ничего не замечает. До тех самых пор, пока дама сама не решит поделиться с ним проблемой. А может, здесь обычаи такие. Как ни крути, даже несмотря на то что гречанка вдова, ее связь со мной попадает под категорию «блуд обыкновенный» и подлежит всеобщему порицанию. Поэтому и смылась, пока все спят.

В общем, не стал по этому поводу фрустрировать, плотно позавтракал, тщательно оделся и отправился с визитом на «Димитрий».

Дело в том, что вчера, в процессе размышлений на тему: что бы я мог сделать, ежели захотел бы как-нибудь изменить исторический ход событий, совершенно случайно вскрылась одна интересная возможность. Какая? Естественно, слегка заработать. Раздумывать о судьбах мира — это хорошо, но и жить-то на что-то же надо?

Да, средств у меня хватает. Это уже вместе с перекраденным золотишком. Но бросить все и свалить я как раз пока не могу. Не попрешься же на пароход с чемоданом золотых монет, для того чтобы сделать день таможне. Их надо конвертировать, а для того, чтобы безопасно это сделать — потребуется время. И немалое. Так что пока сидим в Царьграде.

К счастью, владельцы оказались на месте. То есть — на пароходе. А пароход, соответственно, на рейде. Не знаю, может, я действительно пришелся чете Шмуклеровичей по душе, или они просто чувствовали некую выгоду в отношениях со мной, но приняли очень радушно.

На столе появилась куча вкуснейшей выпечки, производства кока Вейсмана, и конечно же знаменитая пейсаховка Цили Абрамовны.

Прикончив первый кусок яблочного штруделя, я отложил приборы, откинулся на спинку стула, достал портсигар и со значением посмотрел на Израиля Львовича.

Почувствовав, что затевается важный разговор, еврей немедленно изобразил подчеркнутое внимание.

— Израиль Львович, у вас случайно нет в Новороссийске знакомых? Либо родственников? Словом, таких людей, которым вы могли бы доверять?

— Есть, — коротко ответила за него Циля Абрамовна, подвигая мне хрустальную пепельницу. — Мои родственники. Двоюродная сестра с мужем и взрослые племянники.

— Сейчас вообще никому нельзя доверять… — ворчливо прокомментировал судовладелец. — А позвольте поинтересоваться: о чем вообще речь?

Жена наградила его уничижительным взглядом, но смолчала. Видимо, отношения Израиля Львовича с ее родственниками не особо ладились.

Я сделал паузу, раскуривая сигариллу, выдохнул дым, а потом буднично сказал:

— Намечается эвакуация города.

— Что вы говорите? — всплеснул руками еврей. — Но…

— Никаких «но», — отрезал я. — Вопрос уже фактически решен. А народ, по своему обычаю надеясь, что беда минует, ринется спасаться в последний момент. И конечно же мест на всех не хватит, потому что эвакуация будет проведена из рук вон плохо. Так что, сами понимаете…

— Понимаю… — Израиль Львович скрестил руки на пухлом животике и закрутил большими пальцами стремительную «мельницу». На его лице отобразилась ожесточенная мыслительная деятельность. — Понимаю… Вы, Георгий Владимирович, предлагаете помочь людям. По подобию того, как вышло в Одессе? Но это сложно. Очень сложно. Пароход могут реквизировать под воинские нужды. Просто так, за здорово живешь. И тогда весь гешефт накроется медным тазом.