Его Уязвимость

Спрятаться в родных стенах подальше от непонятного мужчины с бешеным нравом, для которого я так и не стала чем-то большим, чем просто разовая игрушка.

Спускаюсь по лестницам.

Я в шоке под воздействием случившегося. У жертвы первичный инстинкт – убежать.

Вот и я бегу.

Иду в тишине вымершего дома. Ничто не напоминает о том, что здесь происходило, на миг кажется, что я схожу с ума, но раны на теле остались и воспоминания тоже.

Холл встречает меня полумраком, выдыхаю. Иду к входной двери, когда в спину бьет ледяной голос, парализующий и заставляющий все тело покрыться мурашками.

– Далеко собралась?!

Поворачиваюсь на звук и замечаю сидящего в кресле за шахматным столом Димитрия. Расслабленная поза, тени скрывают его лицо от меня, очерчивая лишь силуэт с рукой, в которой зажат бокал.

– Где мой брат?!

Говорю, вскидывая подбородок.

– Он сейчас в вашей квартире. Все хорошо.

– Это правда?!

–  Я тебе еще ни разу не лгал, Катрин.

– Я хочу домой, к нему. Я больше здесь не останусь.

– Тебя отвезут. После разговора.

Открываю рот, чтобы отстаивать свою позицию, но слова застревают в горле. Так просто... А мне почему-то внутренне верилось, что меня не захотят отпускать...

Становится больно. В глазах начинает щипать и я знаю, что мои чувства и слова противоречат друг другу, но мне все же хотелось стать для него хоть на капельку особенной.

Сглатываю и чужим голосом произношу тихое:

– Хорошо.

Откидывается в своем кресле, играет бокалом, разбалтывая его янтарное содержимое, и прищуривается.

–  Удивительная Катрин. Умная. Выдержанная. Ты ведь многое подозреваешь и не спросишь, ничего не скажешь?

Что мне ответить?!

Я люблю тебя? Я боюсь тебя? Кто ты такой? Зачем я тебе? Что за игру ты вел все это время и кем я была для тебя в твоей очередной шахматной комбинации?! 

– Я просто хочу домой.

– Понимаю.

Стук бокала, поставленного на стол, оглушает. Встает и приближается ко мне. А я стою и с каждым шагом зверя понимаю всю безвыходность своего положения.

Хочется побежать к нему навстречу, обнять и расплакаться от непонимания, обиды и странности всего, что между нами происходит.

А в мозгу слова брата.

Беги! Беги!

И страх, что заставляет молчать о Феде. Я не знаю, кому здесь доверять.

Главное, он сейчас дома, и я хочу его увидеть, прижать к себе его непутевую голову и убедится, что цел, что все у нас наладится...

Димитрий становится напротив меня. В пальцах покалывает от желания провести по его лицу подушечками, но я не смею.

Смотрю в полутьме в лицо мужчины и мысленно кричу мольбы об его откровении.

Я поверю. Все приму. Только бы сказал, что я что-то значу для него…

Секунды летят, ничего не меняется.

Все такой же собранный мужчина с отстраненным лицом. Магнат сейчас смахивает на прежнего себя, далекого, как в день нашей встречи, где он стоял на сцене, а я смотрела на него, затерянная в толпе.

Ничего не изменилось. Для него.

А для меня... Он въелся в меня, пробрался под кожу, клеймил собой...

Наконец, выдержке приходит конец, и я выпаливаю:

– Кто ты такой, Димитрий?! Что здесь происходит?! Почему те люди напали на тебя?!

Поднимает руку и ловит меня за подбородок. Смотрит пристально.

– А, может, вернее будет спросить кто ТЫ?

– Я?! Ты, верно, шутишь!  Всего лишь девчонка с окраины Сибири, сирота. Я – никто.

– Нет. Ты моя цель.

– Цель?!

Кажется, что мне на голову падает тяжесть всего мироздания.

– Я дал слово твоему отцу. Защищать. И я выполняю свой долг. Больше тебе ничего грозить не будет.

– Не понимаю…

– Ты дочь моего киллера, Катрин. Дочь человека, широко известного в определенных кругах, которого я послал на одно очень важное задание. Вы с братом единственный рычаг давления на Митяя Беспалова.

– Что?  Я не...

– Да, Катрин.  Моя часть сделки выполнена. Покушение на вас с братом вывело меня на всех, кто причастен. С этой минуты моя защита тебе не понадобится. Вы с братом в безопасности.  

Пол уходит из-под ног. Жмурюсь и чуть не падаю. Хотя упала бы, если бы он меня не держал...

Повторяю страшные слова:

– Твоя цель?! Часть сделки?!

Губы дрожат. В неверии смотрю в лицо, отчужденное, холодное и решительное.

Почему так больно?!

Мне воздуха не хватает. В меня играли, мной манипулировали, чтобы держать на крючке очередного убийцу?!

– Знаешь поговорку: хочешь спрятать, поставь на видное место?  

Улыбается краешком губ, а зеленые глаза меня вспарывают. Они темнеют, чернеют и его рука на талии давит все сильнее, причиняя боль. 

– Это жестоко… – сипом.

– Жестокость в моей крови, Катрин, неотъемлемая часть меня.

– Ты все продумал… Предвидел. Заставил подписать… И так и не дал прочесть договор…

– Смышленая Катрин. Контракт, по которому я буду держать цель рядом с собой двадцать четыре на семь, добровольно, обеспечивая защиту – это лучше, чем запереть вас с братом где-то в подвалах. Согласись.  

– Умно, господин Кац, и русский ты знаешь… ты ведь… в ту ночь, нашу ночь... я ведь на русском... а ты... ты понял все, что я кричала…