Его Уязвимость

Снимаю с шеи флешку, вставляю и быстро клацаю по клавиатуре, начинаю отвечать. У меня рот может молоть не переставая, но мыслительному процессу это не мешает. Вроде это по-заумному называют “повышенная биполярная мозговая деятельность".

– Я открываю свою систему сейчас. Сам создал. Маячки прикрепил нужные. Слежка через спутник. Всем левым, кто попробует сунуться, в подарок уедет “Карбон” – букет из вирусов и Касперский им в помощь. Шучу. Не в помощь. Так систему глюканет, что не разгрести.

– На каком языке он разговаривает?! – бесится Авдеев.

– У тебя маячок на Катрин нацеплен?

Вопрос заставляет кивнуть от неожиданности. Умен Кац. Просек на раз.

– Да. Катя часики матери носит не снимая. Их вроде когда-то батя наш, урод конченый, подарил, перед тем как свинтить. Но мать носила не снимая, после того как… – сглатываю едкий ком и продолжаю: – после ее смерти Катя эту побрякушку надела и не снимала. Только раз мне дала на починку, когда они отставать стали. Ну и я на всякий ей туда жучка подсадил.

– Повод?

Уточняет отстраненно Димитрий.

– Я имел неосторожность спалить свои навыки в определенных кругах, а там любят продавливать.

Делаю несколько кликов.

– У нас говорят. Береженного бог бережет, Кац.

Еще пара кликов и алгоритм настроен. Кликаю на нужный сервер.

Система загружается, стремительно приближаясь к нашей местности.

Спустя секунды на экране высвечивается точное месторасположение сестры.

– Вот она. Нашел. Они двигаются по старой заброшенной трассе! 

– Твою налево. Как сразу не понял?! Эту дорогу списали со всех карт, пока не починят, ну а как у нас это бывает, все, писец потом.

Двое мужчин резко вскакивают и каждый дает распоряжения своим головорезам.

Резвые. Злые. А мне что?!

Главное, сестру вытащить.

А там эти пусть хоть перегрызутся.

Глава 55

Димитрий Кац

– Марк, мне нужен вертолет.

– Я подтяну своих людей, – раздается хмурый голос Авдеева, – это не только твоя война, Кац. В моем городе какая-то крыса пошла против меня. Провернула сделку за моей спиной, и, если мы с тобой так мило бы не побеседовали и не поняли друг дуга, была бы война, где полегло бы немало народа. Мой авторитет поставлен под вопрос. И я хочу понять, кто именно за этим стоит.

Бросаю взгляд на Авдеева.

Киваю, принимая его слова.

Выхватывает телефон и дает распоряжения.

Хакер встает и смотрит исподлобья.

– Я с вами.

– Нет, пацан.

– Я не оставлю сестру. Я тебе не доверяю.

Ухмыляюсь.

– Доверяй – не доверяй, проблемы твои. Ты не едешь.

Выпячивает подбородок, смотрит из-под челки глазами молодого волчонка.

– Я не буду отсиживаться здесь.

Секунды на раздумья.

И я киваю.  Беру оружие, проверяю стволы.

Короткая заминка на распоряжения и вооружение. Вертолет взмывает.

Когда Катрин перестала быть просто целью?

В какую секунду она превратилась в нечто большее? Когда она стала моей необходимостью? Кислородом?

И почему так убегая от нее, дистанцируясь, я все же влип по самые?

Боязнь навредить.

Боязнь сломать.

Одни сплошные страхи, которые во мне гасились с самого детства.

– Плохо, Мит!

– Еще раз!

– Иван, пожалей пацана, он же малец еще совсем, у меня бывалые не справляются с дистанцией поначалу…

– Беспалый, если ты ему будешь сопли подтирать, то на твое место придет другой ментор, раз не дотягиваешь.

Сплевываю кровь и песок с потрескавшихся губ. Кровавый сгусток врезается в память. Арена сотворена из пота и крови бойцов.

Это закон Ивана Каца, которому он подчинил свою жизнь.

Выживают сильнейшие.

Отец выживал. По молодости сквозь мясорубку прошел. Зверем родился, одичал и только появление Авроры изменило что-то.

Но на меня это не распространяется.

С меня спрос иной.

– Я справлюсь, – цежу, выпрямляясь.

– И помни, сын, никаких чувств! Гаси эмоции! Есть цель и достижение. Все остальное – лишнее.

– Бегом!

Отметаю мысли. Фокусируюсь на цели.

Парнишка Елецкий оказался не просто гением.

Если бы не он…

Сейчас бы мы не гнались за машиной, в которой находится та, которая стала для меня истинной ценностью.

Как такое случилось? Когда? Как маленькая сероглазая девочка обошла всю систему защиты и выбила меня из привычного, понятного мира?

Катрин больше не цель.

Она стала смыслом.