Его сын

– Да. Используется Темными адептами. Помогает собрать в единое целое внутренние страхи, боль, ненависть и преобразовать эти эмоции в чистую и интенсивную ярость. Концентрируя её, можно увеличить собственные возможности, такие как мощь, защита и скорость. Однако ярость наносит определённый физический вред организму, включая внешний вид, кроме того, неопытные часто слабеют после первого использования.

– Именно! – Призрак назидательно поднял вверх указательный палец. – Именно. Техника высасывает твои личные силы… И результат, как говорится, налицо. Раны, разрывы кожи, изношенный организм, стремительное старение, повреждение внутренних органов… Перечислять можно долго. Но это еще полбеды… Пара десятков пленников, техника Высасывания Силы, – и вот ты уже не пугаешь своей рожей окружающих. Нет, в принципе, иногда это полезно, ничего не скажешь, но знающий поймет – это признак потери контроля. Главная опасность – безумие. Моральное истощение приводит к деградации личности…

Палпатин прищурился, что-то вспоминая. Потом задумчиво покивал своим мыслям.

– Вот что ужасно! Тот, кто должен властвовать в первую очередь над собой, превращается в одержимого различными маниями безумца, а для правителя это недопустимо. Иначе какой же он правитель?

– Хм-м! – Люк задумчиво поджал губы, хмуря белесые бровки. – Теперь ясно… А я-то гадал… Спасибо, Учитель, вы развеяли мои сомнения! Хотя… Красиво…

– Молния? Да, очень красивая техника. Погоди, а где ты ее успел увидеть?

– Император демонстрировал, – пожал плечами мальчик. – Круто, аж жуть! У него молнии темно-синие… Я тоже так хочу.

– Попроси отца, – хитро блеснул глазами Призрак. Люк грустно вздохнул.

– У Его величества красивее выходит… Зато папа может придушить любого! – уважительно констатировал мальчик. Акаади хихикнул:

– Что, подчиненные достают?

– Можно и так сказать, – скривился Люк. – Впрочем, теперь доставать будут меньше. А молнии… Надо Императора попросить показать. Только надо найти, на ком…

– Найдешь, – благосклонно прикрыл веки Призрак. – Идиотов во вселенной хватает… Ладно. Что у нас дальше? А дальше у нас Предвидение…

Палпатин и Вейдер вышли из покоев Люка и прошли в кабинет ситха. Сидиус иронично взглянул на ученика, о чем-то напряженно раздумывающего.

– Заметил? Мальчик очень тактично обошел тему твоей… лени.

– Учитель! – вскинулся ситх. Сидиус пригвоздил своенравного сына взглядом:

– Что – Учитель? Что? Ребенку Молнию показать не можешь! Впрочем, это ладно, у тебя есть уважительная причина, но все остальное? Вот попросит тебя что-нибудь продемонстрировать, что ты ему скажешь? Что ленился все эти годы? А?

Вейдер насупился, распространяя волны раздражения, приправленные легким флером стыда. Сидиус еще сильнее наступил на его гордость:

– А Молнии я ему покажу… Тем более, сам слышал, ребенок считает, что у меня очень красиво получается!

Император самодовольно хмыкнул, вставая. Вейдер помялся, но все-таки переломил себя.

– Учитель… Мы уже давно не проводили спаррингов… Может…

– Я пришлю к тебе Алых, – глаза мужчины налились желтизной. – Есть там парочка очень талантливых ребят. Для начала надо тебе восстановить форму.

– Да, Мастер.

– Хорошо, – Император двинулся к двери, шелестя простым черным одеянием, подчеркивающим красивый разворот плеч. – Завтра зайди ко мне в… м-м-м… три. Попробуем одну медитацию.

– Новостей нет? – глухо спросил Вейдер. Палпатин поджал губы:

– Нет. Джедаи все очень хорошо подчистили. Но это не значит, что нельзя поискать твою дочь иными способами…

* * *

Шаак Ти нервно нарезала круги вокруг дерева. Чем больше она размышляла о результатах своего эксперимента, тем больше понимала, что не все так просто, как выглядит на первый взгляд. Для того, чтобы упорядочить и разложить увиденное на части, понадобилась неделя.

За это время тогрута смогла разбить все варианты видений на составляющие, после чего начала их анализ. Магистр тщательно рассмотрела каждый кусочек, воспроизводя его по памяти, оценила ощущения, вызываемые каждым видением, сравнивая его с другими.

Вывод был сделан крайне интересный. Все увиденное можно было разделить на несколько групп: то, что произошло в этой реальности; то, что могло произойти (один из вариантов), но не случилось; то, что должно было произойти по расчетам Йоды, и то, что возможно произойдет теперь. Четыре группы… Три самые сильные вероятности. Понятно, что Сила показала только отдельные куски, фрагменты, которые можно интерпретировать по-разному. Чего стоило одно выражение глаз Амидалы, наблюдающей, как ее дети фехтуют алыми клинками под пристальным взором желтых очей Императора. И ее почти счастливая улыбка… Уж слишком идейной была набуанка, слишком упрямой… Но она была живой, и она сдерживала дурные наклонности своего мужа, как могла. Сейчас же этого сделать, увы, некому, а у Энакина всегда были проблемы с контролем.