Его студентка

И от чего-то мне становится обидно за Еву. Неужели он не видит, что его жена привлекательна в глазах других? Доверие доверием, но первобытные инстинкты никто не отменял. Может быть, он какое-то высокоорганизованное существо, познавший дзен и обретший полную гармонию с собой. Хотя, какое, на хрен, это имеет значение, если твоя половина несчастна.

— Не буду вам мешать, Ева. — улыбаюсь ей, краем глаза замечая, как Далай Лама уставился в телефон. Нет, он точно придурок, и достоин того, чтобы его красавица-жена много-очень много раз объездила мой член. — Предоставь готовить ужин мужу, а сама займись подготовкой к завтрашнему тесту.

Ева кивает, и чтобы больше ее не смущать, я укатываю свои фантазии о ней, скачущей на мне, и скрипучую тележку в винный отдел.

— Это Ник, помнишь, я рассказывала тебе о нем, — долетает до меня ласковый щебет Евы.

— Тот который тебя достает? Фэрис?

— Нет, тот мистер Флетчер, и он преподает макроэкономику.

— Прости, милая, кажется перепутал.

Блядь, вот дебил.

Сегодня моя арбузная армия трусливо отползает на задние ряды. Выглядят зомби так, словно их окропили святой водой: цепляются друг за друга когтистыми клешнями и трясутся. Все-таки мне нравится быть преподавателем.

Златовласка сидит в первом ряду, рядом с ней еще парочка отчаянных. Я намеренно задерживаю на ней взгляд, изучая глазами декольте ее платья. Зомби приходят на лекции едва ли не в трусах, и моему либидо это фиолетово, но это платье на Еве, целомудренно прикрывающее колени — сильнейший афродизиак для него.

— Думаю, не стоит напоминать как сегодняшний тест важен для итогового балла на экзамене, — с садисткой ухмылкой обвожу глазами ряды, замечая как бледнеют лица. Черт, да я и правда зверь. — Да пребудет с вами сила джедаев.

Не могу удержаться и снова смотрю на златовласку. По ее пунцовым щекам виду, что она еще не забыла моего Мастера Йоду.

Подавляю эректильные воспоминания и сажусь на место, остаток занятия развлекая себя наблюдением за ерзаньем присутствующих и тем, как Ева кусает губы. И снова это паршивое чувство тревоги за нее. Она не знает ответов на вопросы? Плохо подготовилась?

— Время сдавать тесты, дамы и господа. — объявляю, когда положенное время вышло. — Надеюсь, вы все успели.

В аудитории становится шумно, и студенты один за другим выходят за дверь. Ева и еще человек пять, среди которых я замечаю и пляжных библиотекарш остаются сидеть на месте. И, судя по отчаянию в их взглядах, попытка сдать тест является лишь попыткой.

— Дамы, мне жаль, — говорю, потому что мне, правда, жаль. Еву. — Но вынужден попросить вас покинуть аудиторию.

Библитекарши поднимаются с места и плетутся к выходу. Через пару секунд Ева тоже с грохотом вскакивает и устремляется за ними. Она выглядит расстроенной.

Со вздохом иду к двери и запираю аудиторию, ограждая себя от нежданного вторжения зомби. Не собираюсь заниматься проверкой результатов дома, поэтому решаю расквитаться с ними на месте.

Открываю первый тест, творцом которого является разрисованный рокер Саймон. Хрень, хрень, и еще одна хрень. Как я и предполагал, парнишка туп как пробка, и едва ли наскребет на F. Следующей идет глотательница шпаг. Пробегаюсь глазами по результатам и тяжело вздыхаю. С такими знаниями ей нужно проявлять большую изобретательность. Например…Да ну к чему это я, все равно не заинтересован. Мисс Я починю ваш телефон. Ну, здесь все не так уж и плохо. Кажется, помимо того, что она трахает меня глазами, все таки умудряется слушать.

От ироничного анализа работ меня отвлекает звук дергающейся двери. Кажется, кто-то пытается выбить замок снаружи, и почему-то в этот момент мне очень хочется, чтобы меня обняла Мила Йовович.

Нехотя поднимаюсь с места и дергаю дверь, встречаясь с ошарашенными голубыми глазами.

— Ты здесь… — лепечет Ева. — Я не знала… так волновалась, что забыла телефон.

— Проверяю тесты, — поясняю ей, упираясь глазами в пульсирующую на шее голубую вену.

Взгляд сам неумолимо спускается ниже, где ее туго обтянутая платьем грудь быстро вздымается.

С трудом оторвавшись от нее, встречаюсь со златовлаской глазами. Прозрачные озера больше не кажутся голубыми, теперь они почти черные. Голову и пах бомбит похотью от того, как она смотрит на меня, и рука сама тянется ей за спину, чтобы проверить заперта ли дверь.

— Что ты делаешь? — шепчет Ева так тихо, что мне приходится напрячься, чтобы ее услышать.

Иду Ва-Банк, потому что я так сильно и так долго хочу ее, что стер уже не одни штаны:

— Собираюсь трахнуть тебя на преподавательском столе.

Ее теплое дыхание на моем лице и жаркий рот уничтожают еще одни брюки:

— Я совсем не против.

19

Ева

Дыхание Ника такое тяжелое, что в венах разрывается дождь адреналина.