Его соблазн

Пробегаюсь ещё раз по комнате и, злобно улыбаясь, хватаю с прикроватной тумбочки настольную лампу с металлическим каркасом. Вытаскиваю вилку из розетки, откручиваю лампочку, глубоко вдыхаю и, замахнувшись, бросаю лампу прямо в окно. Комнату тут же заполняет звук бьющегося стекла, а на полу расстилается ковёр из осколков. Ударившись о решётку, лампа отскакивает и приземляется на пол.

Возвращаюсь на кровать, у самого изножья устраиваюсь в позе лотоса и принимаюсь ждать, пряча очень довольную улыбку. Ждать приходится недолго, не больше минуты. Дверь с грохотом открывается, и в комнату входит охранник. Он смотрит на меня, потом на окно и хмурится, когда видит последствия моей выходки.

Кусаю губу, дабы не засмеяться, продолжая сидеть в той же позе, словно в комнате ничего не происходит. Ещё через одну минуту в комнату заходит сам «начальник тюрьмы». Размеренные шаги, спокойное выражение лица и руки в карманах идеально отглаженных брюк.

– Что здесь происходит? – спрашивает Власов у охранника, но всем нутром чувствую, что смотрит он на меня.

– Окно разбито, – отвечает мужчина.

– Конкретнее, – требует Власов. – Пуля?

А вот тут я вся подобралась. Никогда не думала, что такие люди, как он, могут иметь врагов и …ужас!

– Нет, – говорит охранник.

– Ясно, – выдыхает Арман. – Выйди! – приказывает он, и через две секунды мы остаёмся одни. – Ты что устроила? – холодным тоном спрашивает он меня.

– Я просила починить окно, – коротко объясняю я. – Мне дышать нечем…

– Я тебе разрешил выходить на улицу, – сквозь зубы говорит Власов и делает шаг ко мне.

– И что? Может, я хочу спать с открытым окном, – пожимаю плечами.

– На улице середина осени…

– Люблю холод, – перебиваю и бросаю короткий взгляд на него.

Вру я. Конечно, холод я ненавижу. Надеть на себя семь слоёв одежды, чтобы просто выйти на улицу, подышать свежим воздухом. И с трудом ходить в плотном коконе из одежды. Как вообще можно любить холод?

– Хочешь ночевать на улице? – приблизившись вплотную, он хватает меня за подбородок, заставляет поднять голову и посмотреть на него. – Я могу это устроить, – угрожающе шипит мне в лицо.

– Как скажете, ваше бандитское величество, – с фальшивой улыбкой говорю я.

Сердце тревожно бьётся в горле, но я изо всех сил стараюсь не выдавать свой страх.

– Идиотка! – низко рычит и убирает руку с моего подбородка, чуть подтолкнув.

Хочется кричать, что от идиота слышу, но прикусываю язык. Я знаю, что веду себя как ребёнок, но вывести его из себя, мне просто жизненно необходимо.

Сегодня я сделала это специально, и Власов сам это прекрасно понял. Но вот то, что случилось через пару дней, вылилось в настоящий нервный срыв.

* * *

Однажды в одном сериале я услышала фразу: «Нет хищника опаснее, чем человек». И сегодня я испытаю это на себе.

Проснувшись утром, решаю, что прогулки до кухни и обратно в комнату мне порядком надоели. Я не понимаю Власова, не понимаю, что ему нужно. Он забрал меня, закрыл в этом доме, а дальше ничего. Думала, возьмёт своё в первый же день, но прошла уже неделя, а я видела его всего три раза. И именно это и мучает – сидеть и ждать непонятно чего.

Я только делаю вид, что мне не страшно. На самом деле я шарахаюсь при любом звуке и вздрагиваю даже во сне. Собственно, это и толкает меня на глупости. Нервы и страх. Может, другая на моем месте рыдала бы днями напролёт, молила, чтобы её отпустили. Либо сама давно предложила себя, лишь бы иметь хоть какую-то конкретику. Но не я. И нет, я не особенная, но вот так я реагирую. Слезами делу не поможешь. Не то чтобы у меня есть план, но и плакать постоянно нет смысла.

Приняв душ после пробуждения, одеваю широкие спортивные штаны и футболку, что прикрывает попу. Спускаюсь на кухню и, не обращая внимания на экономку, сажусь за стол, где уже стоит поднос с моим завтраком. Видимо, эта молчаливая тётка как раз собралась нести его в мою комнату.

– Как вас зовут? – спрашиваю женщину, которая занята тем, что расставляет посуду по шкафам.

Она выпучивает на меня глаза и пытается улыбнуться, но выглядит это неестественно. Отвечать она, судя по всему, не собирается. Может, она немая? Или ей не разрешают говорить в этом доме? Не удивлюсь, если это так.

Подцепив вилкой кусочек омлета, я принимаюсь за еду, устремив взгляд в широкое окно, откуда открывается прекрасный вид во двор дома. Осень уже вступила в свои права, раскрасив листья в жёлто-оранжевый цвет. Люблю это время года только за его красоту, а дожди и холод портят всю магию.

Мне разрешают выходить из дома, как и любому заключённому, но по непонятным причинам я этого пока не делаю. Сегодня обязательно исправлюсь. Окно мне починили ещё вчера до наступления вечера, заменили полностью. И теперь оно даже открывается, но, естественно, решётки на месте. К слову, они здесь на каждом окне. А ещё забор высотой в два метра, и охрана на каждом углу. Крепость, а не загородный дом.

– Мне кажется, я ясно выразился насчёт твоего внешнего вида, – раздаётся раздражённый голос за моей спиной.