Его Случайный Наследник

— Иди Алина. Иди. Как будет, так будет. Тот, кто всю эту кашу заварил, ложку горечи сам съест… вину искупит… а тебе идти надо. Простить. Время…

Она словно еще что-то сказать хочет, но звонок в дверь заставляет меня подпрыгнуть, и бабушка моргает, смотрит на меня словно ничего только что не произошло и уже спокойно проговаривает.

— Та, кого принесло, иду…

Шаркает к дверям и открывает:

— Соседка, соль одолжи. Мой забыл. Послала в магазин со списком. А у меня тесто…

Не особо прислушиваюсь к болтовне соседки бабы Нюры, беру рюкзак и чмокаю бабушку в щеку:

— Баба Нюр, спасибо за все. Я побежала.

— Иди, Алиночка, иди… — отвечает бабушка и я вылетаю за дверь, полноватая женщина сторонница, дает мне пройти, а я на мгновение оборачиваюсь на бабушку Нюру и замечаю как она мой след крестом осеняет.

Улыбаюсь с теплом. Есть еще добрые люди на земле. Не все прогнили. Есть и те, кто в сложный час руку протягивает и в меру своих сил помогает.

На глаза наворачиваются слезы. Но я отбрасываю тяжкие думы.

Бегу вниз по лестнице и направляюсь в университет. Переживания переживаниями, а работа по расписанию. Белецкий прав. Нельзя расклеиваться и забывать про цели. Про то, чего я всегда хотела достичь в жизни.

Быть врачом — это мое призвание. Я всегда верила в это. Если кто при выборе думал о хорошей жизни, которую может дать скажем специализация пластической хирургии, то я мечтала всегда помогать детям. Лечить. И не в столице, а к себе в город вернутся. Там поставить поликлинику со всем необходимым.

В глубинке ведь как. Не всегда все есть.

Автобус приходит быстро, я заскакиваю в него и мысленно подгоняю его вперед. Наконец нужная остановка. Выбегаю и быстро перескакиваю по лестницам, влетаю в парадную и бегу на этаж деканата.

Захожу в кабинет и меня парализует.

50

Я буквально прирастаю к полу и смотрю во все глаза на наглеца, развязно сидящего в кресле, с закинутыми на стол ногами.

— Приперлась- таки. Ждать себя заставляешь. Не хорошо.

Арсений.

Срабатывает рефлекс, разворачиваюсь на каблуках и бегу к двери. Пугает он меня. Блеск в глазах на грани одержимости какой-то.

Нет там адекватности и тормозов. Здравого смысла и понимания, что мы не просто в стенах университета, а вообще-то в деканате!

Только вот до меня неожиданно доходит, что здесь сегодня непривычно пусто. Сегодня все по делам, или в зале приема, встречают делегацию.

— Алина… — на распев протягивает Арсений.

Хватаюсь за ручку и тяну дверь на себя. Я действую на инстинктах. Мозг просто не успевает обработать информацию. Только маневр не удается. Арсений не дает мне выбраться из кабинета. Дверь захлопывается перед моим носом, а перед глазами возникают ладони, которыми мажор упирается в дверь, преграждая мне путь наружу.

— Тццц, — щелкает языком, — Вишневская… — тянет гласные в моей фамилии, — ты смотрю импульсивная. Это хорошо. Люблю в постели инициативных партнерш.

Прикрываю глаза и дышу. Сердце колотится о ребра. Даже не думаю о том, чтобы заорать, начать биться в истерике и сопротивляться.

Таких закомплексованных парней, как Арсений, возможно, заводит именно сопротивление. Им нужно самоутвердиться, переламывая чужую волю.

— Алинааа, — тянет мои имя и чужое дыхание касается уха.

Прикладываю усилия, чтобы не передернуть плечами. Собираюсь и разворачиваюсь в руках подонка, чтобы посмотреть в глаза своего преследователя.

Веснушчатое лицо рыжего мажора слишком близко. Опять до обоняния доходит его запах, вызывает тошноту, о чем ему и заявляю:

— Хочешь, чтобы меня опять стошнило на тебя?!

Приподнимаю бровь и говорю уверенно, хотя никакой уверенности в своих словах я не чувствую.

Но здесь, как с диким зверем. Нельзя дать понять, что боишься. Страх только раззадоривает.

— Как запела. Я запомнил твой вчерашний трюк. Ты мне за него ответишь. Обязательно.

— За что?! — голос сипит.

— Я не люблю, когда меня выставляют на посмешище.

Наклоняет голову. Он слишком близко. Мутить начинает все сильнее. Голова начинает кружится.

Возможно, я совершила ошибку так грубо отшивая Сеню. Видимо он как большой ребенок, тянется за тем, что ускользает. Только такой “ребеночек”, если захочет поиграть, может быть слишком жестоким. У больших мальчиком и игры масштабные.

— За что мне отвечать, Арсений? Мне плохо стало. И сейчас тоже накатывает! Не подходи ко мне. Просто забудь о том, что я вообще хожу по этой земле.

— Говори — говори, Алина. Мне нравятся, как двигаются твои губки.

— Не нравишься ты мне. Не хочу…

Наклоняется близко и глаза его карие недобрым светом зажигаются.

— Мне по барабану чего ты там хочешь. Я хочу. И ты будешь со мной.

— Не буду. Прости. Не могу. Не хочу. Есть миллион девушек, которые будут счастливы, если ты посмотришь на них и тем более сделаешь такое заманчивое предложение.

Делает еще один шаг, вжимает меня в дверь бедрами, и я четко ощущаю страшное.

Парень возбужден. Мое сопротивление его заводит.