Его последний приказ

— Почему, тогда, вы ушли?

— Потому что представился случай сделать это.

— Почему, если вы делали такую жизненноважную работу, возглавляя подполье?

— Я чувствовал, что было необходимо доставить информацию касательно Стурма за пределы мира так быстро, как представится шанс. Я, так же, хотел поделиться другой информацией с Высшим Командованием.

— Например?

— Например такой, что омерзительный Магистр Сек использует Гереон, как тренировочную площадку да своих личных наступательных войск. Они организованы по образу Кровавого Пакта. Во всяком случае, они более ужасные.

— Откуда вы это знаете?

— Сражаясь с ними и убивая их, — сказал Гаунт.

— Вы думаете, что они представляют реальную угрозу крестовому походу?

— Насколько представляет угрозу Кровавый Пакт, Фарагут? Если Сыны Сека, под каким именем они известны, станут приличной боевой силой, мы будем по уши в дерьме. — Фарагут сделал паузу, забыв о следующем вопросе. Каессен, со своего места, сказал, — Расскажите нам о вашей эвакуации с Гереона, Гаунт.

— С удовольствием, сэр. Мы высадились на планету и зарылись в ней на шестнадцать месяцев, — сказал Гаунт. — К тому времени, хватка архиврага на Гереоне немного ослабла. Чуть-чуть, но достаточно, чтобы позволить независимым торговцам добираться до некоторых участков планеты, чтобы открылся черный рынок. Так же, они забирали местных жителей, кто мог заплатить. Белтайн и Роун проработали эти связи, чтобы доставлять подполью боеприпасы, но торговля росла, несмотря на то, что оккупационные войска жестоко поступали с любыми торговцами, которых захватывали. Я видел больше одного торговца, которого сожгли на орбите. Тем не менее, людям стало возможным покинуть Гереон, если они были готовы к рискам.

— И вы выбрали этот путь? — спросил Фарагут.

— Я чувствовал, что обязан своей команде. Как я и говорил, я чувствовал, что мне необходимо доставить сообщение о смерти Стурма Высшему Командованию. А особенно, я был убежден, что силы Крестового Похода должны знать о Сынах Сека, пока не стало слишком поздно.

— Итак, вы покинули Гереон?

— Это было рискованно. Мы наняли свободного торговца, который согласился на пять дней пути. На шестой вечер, нам нужно было высадиться, но нашелся компромисс. Вражеские боевые корабли гнались за нами до границ системы.

— А потом?

— Затем с месяц транзита до Бешуна. Торговец высадил нас там, не желая рисковать из-за Имперской блокады у Хана Нобилис. У нас не было доступа к связи посредством астропатов, но я знал, что нам нужно попасть на Анкреон Секстус.

— Зачем?

— Нам нужно было добраться до Вон Войтца. Он был единственным, кто мог поручиться за нас.

— И что произошло?

— Корабли освобождения прибыли на Бешун, с выжившими с Урдеша и Френхолда. Мы отправились на Анкреон Секстус, как часть толпы Гвардейцев, пытающихся присоединиться к основным силам Крестового Похода. По прибытию, нас отвезли в интернационный лагерь для обработки. Никто из тех, с кем я говорил, не верил в нашу историю, или позволял связаться с Вон Войтцем. Нам говорили, что благоприятная возможность может появиться в Лагере Зено, во время обработки.

— Это случилось? — спросил Ладд.

— Нет. Кроме того, если бы не действия моей команды... и не вмешательство моего адвоката, нас бы казнили без колебаний.

— Протест! — заорал Фарагут.

— Отозван, — сказала Балшин.

Советник вошел в зал для слушаний, поднялся на кафедру и зашептал на ухо Инквизитору Велту.

Велт посмотрел на Полковника Каессена.

Каессен кивнул. — На сегодня достаточно. Мы продолжим завтра в 08.00. В слушании объявляется перерыв.

VI

08.10, 191.776.М41

Осколочные Равнины, Штаб

Спаршадская Боевая Зона, Анкреон Секстус

На следующее утро Балшин и Велт опаздывали. Сам Каессен прибыл почти на десять минут позже назначенного времени, и принес извинения ожидающим комиссарам. — Неожиданная задержка, — сказал он. — Мы скоро начнем.

Гаунт и Ладд сидели за столом ответчика почти с восьми часов. Ладд перебирал бумаги из своего дипломата и выглядел не в своей тарелке.

— Ты знаешь из-за чего задержка? — прошептал ему Гаунт.

— Нет, — сказал Ладд, слегка слишком твердо. — Они решили не говорить мне ничего. — Гаунт задумчиво поднял брови. Он мог сказать, что Ладд напряжен. Со своей стороны Ладд пытался сохранять спокойствие. Он не хотел, чтобы его раздражительность заставила Гаунта снова вспыхнуть. Тем не менее, ночь прошла не слишком хорошо. Три раза его вызывала Балшин, каждый раз расспрашивая его о различных аспектах в показаниях Гаунта. Он провел полчаса в одиночку просматривая медицинские записи. Что-то происходило, но адвокат защиты был в неведении.

— Когда они привели меня назад в камеру прошлой ночью, — тихо сказал Гаунт, — я видел, что Кёрк переместили. Этим утром ее, так же, еще не было. Есть мысли, что это значит? — Ладд покачал головой. — Извините. Я спрашивал, и мне сказали, что ее переместили по запросу Балшин.

— Разве это не противоречит правилам трибунала, Ладд? Они сказали, что начнут с меня.

— Я знаю. Это разочаровывает.