Его пленница

И глажу его волосы, лаская и утешая. Вторая ладонь вновь скользит по всей длине его члена, стараясь вытеснить болезненные ощущения, затопив сознание более приятными эмоциями. И целую… Целую его шею, затылок, плечи.

Спустя несколько минут боль, похоже, отступает, я чувствую, как расслабляется его тело, выравнивается дыхание. Приподнимаясь на колени, поднимаю одновременно и Лоа.

— Двигайся сам, — вопреки ревущему от нетерпения желанию врываться в его тело, прошу я. — Я не сдержусь…

Сорвусь в бездну слепоты и глухоты, ведомый одним желанием — двигаться. Внутрь и наружу, игнорируя любую преграду, не воспринимая крики и мольбу! В ослеплении страсти и голода.

Член Лоа в моей ладони снова твердеет, давая мне понять, что и его владельца происходящее касается в равной степени. Что и Лоа испытывает плотский голод, потребность в страсти и… разрядке.

Мой собственный член распирает от давящего изнутри возбуждения, и я понимаю, что смогу совсем недолго выдерживать немного неловкие и неумелые движения Лоа. Он отодвигается и вновь насаживается на мой орган. Осторожно и медленно, но в то же время безумно чувственно и тесно. Сам не замечаю, как зажмуриваюсь, откидываю голову назад и начинаю стонать. Пульс учащенный, рваное дыхание — это я, не сдержавшись, тоже начинаю двигаться в Лоа. Сил сдерживать себя уже нет.

Кончаем мы одновременно: Лоа — в мою ладонь, я — в тесную глубину его тела. Какое-то время мы продолжаем синхронно содрогаться в конвульсиях разрядки. И обессиленные вместе заваливаемся набок. Меня накрывает ощущением агонии. Тело, словно отмерев, начинает гореть огнем. Но одновременно и волны истомы растекаются по членам, не позволяя пошевелить хоть пальцем.

«Фантастика! Я готов стать извращенцем…».

Я из последних сил фиксирую бедра парня, чтобы осторожно вывести из него свой член. А после откидываюсь на подушку, притянув его ближе к себе.

— Спи, убьешь меня завтра, — шепчу ему в макушку.

— Не сомневайся, это первый пункт.

Он согласно сопит, теснее приникая спиной к моей груди. В сон я проваливаюсь мгновенно, впервые за время с момента встречи с Лоа чувствуя себя… частью пары.

* * *

Утро приносит проблемы. Просыпаюсь в стандартное время, как привык за долгие годы работы в космосе. Лоа неожиданно вскидывается тоже. Но, слегка приподнявшись, парень резко падает обратно на подушку и сдавленно шипит.

— Что? — не без внутреннего смущения (дневное, пусть пока и неяркое, освещение включилось автоматически) распахнув глаза, посмотрел на свою пару.

Гримаса боли и ярости исказила узнаваемые черты. В карих глазах — подтверждение вчерашних намерений.

— Боль… Жуткая. На любое движение такая реакция. Ты меня покалечил! — с усилием прошипел он.

А меня пробило испугом: все же опыта однополого секса не было, контролировал себя плохо, а мужчина я крупный.

— Так плохо? — и сам опешил от явственно прозвучавшей в голосе тревоги: переживаю о шлюхе?!

— Это даже к лучшему! — снова ненавидящий взгляд и Лоа, с болезненным стоном отодвинувшись к краю кровати, отвернулся к стене, натягивая покрывало по самые уши. — Чтобы я не забывался.

Нетипичность собственной реакции меня удивила: вместо логичного облегчения (не надо ежеминутно встречаться взглядами!), ощутил необъяснимое недовольство и чувство крайней уязвлённости. Словно «первый номер» в нашей не признанной мною паре уже не я. А я вынужден подстраиваться под настроение партнера, более того — делаю это добровольно! Тревога о Лоа была искренней, как и ощущение собственной вины.

— О чем ты говоришь? — встав с кровати, решил помыться перед тем, как покинуть каюту. Сегодняшняя ночь и для меня стала потрясением. Лучшее сейчас — держать дистанцию. Скрыть собственные эмоции, спрятать глубоко в душе собственные впечатления. От секса с мужской вариацией Лоа.

— Ты имеешь в виду, как я в принципе смею что-то говорить? — донеслось до меня глухое злобное шипение. — Быть чем-то недовольным? И упрекать?

Почувствовав, как сузились глаза, выдавая ярость, резко обернулся к парню.

— Кажется, мы это уже обсуждали! — холодно возразил ему. — Ты помнишь, кто тебя купил? Вопросы есть?

— Никаких вопросов! — Лоа скрипнул зубами. — Не стоило и напоминать, сделанного тобой достаточно. Мне сегодня наглядно показали, что я — подстилка. При любых условиях и обстоятельствах. Ни на что большее не гожусь.

Чувство вины возросло. Сегодня ночью я перегнул палку, определенно спятил, но… Этот одуряющий запах Лоа! Я бессилен противостоять влечению к своей паре. В любом ее виде.

— А ты планируешь быть мне полезен… иначе? Рассчитываешь на что-то другое? — ехидства не скрывал.

Проклятая фантазия! Вместо какого-нибудь обыденного и никем не порицаемого занятия в голове вдруг вспыхнул образ Лоа, склонившегося к моим бедрам. Видение его языка, скользящего по всей длине моего члена, узких суховатых губ, сжимающих головку… Перед мысленным взором отчетливо проявились сильные плечи и напряженно сжимающие мои чресла мужские руки. Удивительно, но мысль о его силе привлекала. Член тут же налился желанием, мощно вздыбившись вверх.