Его пленница

Изучив информацию о жителях Чеаса, я теперь лучше представлял причины происходящего. Ярость слегка улеглась. Или ее затопило ощущение одиночества и обиды?..

Чувствуя себя измученным и уставшим, вернулся в каюту и, даже не вспомнив о еде, рухнул на кровать. Уснул мгновенно — о, счастье! Просто отключился, выпав из реальности, и все.

Проснулся глубокой ночью по внутреннему времени звездолета. Проснулся, ведомый отчаянной тягой — быть рядом с моей парой. И варгскую физиологию в последнюю очередь интересовали такие детали, как смена пола.

«Он ведь пахнет так же как она!»

Напрасно я питал себя надеждами, что продержусь этот месяц. Напрасно мысленно благодарил Лоа за то, что не показывается, не тревожа меня лишний раз и позволяя избежать позора. А он станет неизбежен, стоит экипажу понять, что я… делю постель с мужчиной.

Сейчас, в сонной полуреальности, все это отошло на второй план. Поднявшись, слегка оправил одежду, в которой так и заснул, и… покинул каюту. Внутренний «навигатор» вел меня уверенно и целенаправленно. К каюте, что занял Лоа. Для капитана на звездолете нет ни одного замка — сканер быстро распознал отпечаток моего пальца и дверь в помещение бесшумно скользнула в сторону.

Шагнув в темноту, замер, прислушиваясь. Дыхание спящего было прерывистым и неровным, сон беспокойным. Застыв на месте, я с ощущением неимоверного облегчения втянул в себя запах своей пары, которым тут успело пропитаться все. Привыкнув к полутьме, увидел обнаженные плечи укрытого по пояс Лоа и… так отчаянно нестерпимо захотелось просто прижаться к ним. Почувствовать тепло тела, близость своей пары…

«Природа варга — труднообъяснимая материя!» — мне сейчас меньше всего хотелось что-то анализировать. Лучше действовать — так привычнее!

Раздевшись до белья, осторожно устроился рядом. Даже в мужской трансформации Лоа предпочитала во сне прижиматься к стене. Я не думал о чем-то большем, ведомый инстинктивным желанием быть рядом, но…

В темноте ночи, порабощенный фантастическим ароматом своей пары, едва коснулся осторожным движением руки плеч Лоа… все благие намерения пошли прахом.

«Мне необходимо больше! — каленым железом пройдясь по нервным окончаниям, оформилось в голове понимание простой истины. — Я с этой целью шел сюда…».

Эти две недели сделали меня зависимым. Одержимым! Лоа и тем чувством фантастического удовольствия, что дарило ее тело. И пусть тело изменилось… Но что-то глубоко внутри порочно шептало: а вдруг это лишь усилит восторг? Кто знает?

Я никогда не искал подобных развлечений. Я брезговал, я не понимал. Но Лоа… Это другое. Это исключение. Это что-то единственное, особенное, крайне важное и неодолимо манящее для меня. И дело тут совсем не во внешнем… облике. Причина в другом: в ее аромате, в том эффекте абсолютной феерии, что он оказывает на меня, в отчаянном нежелании что-то анализировать и готовности оправдать все, когда она рядом. Даже если она — это он!

«Не навсегда же… — вот и все, что я твердил себе. — Не совсем я извращенец. Поэтому… Ну и пусть».

Нет, я не искал оправданий. Я принял как данность — Лоа я буду нестерпимо желать в любом виде. А приняв, смирился.

Тем более… Из головы не шли воспоминания, яркие картинки наших вполне гетерополых соитий. Я часто, гонимый желанием остроты ощущений, намерением обладать ею всюду, брал Лоа, втискиваясь в узкую глубину ее попки. Она принимала и эти мои порывы, покорно прогибаясь и упираясь локтями в кровать.

Ее податливая открытость позволяла мне каждый раз при таком сексе испытывать головокружительный восторг и удовольствие. Как правило, войдя в женское тело до упора и едва удерживая себя на грани, я поднимал девушку, вынуждая под тяжестью собственного веса до максимума осесть на мой член. И замирал ненадолго, наслаждаясь этой одуряющей теснотой.

Нет ничего более крышесносного для мужчины, чем настолько тесная близость, такое жаркое и тугое соприкосновение тел. И я продлевал эти мгновения, сжимая грудь Лоа, а после погружая пальцы максимально глубоко в ее женский вход. Чтобы там, глубоко внутри, почувствовать подушечками пальцев давление собственного члена, «осязать» его через влажные стенки женского лона. Это всегда окончательно сносило мне крышу, позволяя вырваться на свободу жадной страсти и плотскому голоду. Забывая обо всем, я впадал в исступление, стремясь уже только к одному — к яростным рывкам и полной разрядке.

Сейчас все виделось мне похожим. В темноте я, возможно, и вовсе забудусь, представив, что рядом… моя Лоа.

Решившись, благодарный темноте за возможность не видеть выражения его глаз, я уверенно сжал плечи парня, начиная будить:

— Лоа, иди в душевую. У тебя есть немного времени, чтобы подготовиться. Я пришел, чтобы остаться до утра, — тело парня напряженно сжалось, плечи ссутулились, он на миг перестал дышать. — Но поспеши, я не могу дать тебе много времени.