Его огонь горит для меня. Том 1 (СИ)

— Эштон Катчер, однозначно. — я послала подружки образы всех окружающих меня мужчин, и если раньше она мне сочувствовала, то теперь только нервно дрыгала ногой.

— Нет, ну это просто нечестно! Почему в нашем мире таких красавцев нет?

— Почему нет? Есть, в Голливуде.

— Вокруг одни задохлики! — возмутилась Наташа.

— Тут просто интернет ещё не изобрели, поэтому парни маются без порно и танчиков. Приходится выходить на улицу и мечом махать.

Остаток ночи мы обсуждали новости общих знакомых, реакцию на мой отъезд и другие городские сплетни. К теме Ринара больше не возвращались, зато Наташа дала несколько дельных советов по кемпингу. Я на природе не была практически никогда, мама не очень любила сомнительный комфорт палаточной жизни, а мы с Леной сами по себе только на дачу к бабушке с дедушкой ездили, пока они были живы. В общем, побег желательно планировать с учётом комфортных ночёвок, ведь разбить лагерь в лесу я не смогу, да и желания учиться особо нет.

Интересно, туризм тут уже существует?

С этой мыслью я и уснула.

Глава 16

Не знаю, что там с туризмом, но плохая погода существовала точно. С утра зарядил снег с дождем, облепив влажными хлопьями окна, деревья, выступы на стенах и людей, которые осмелились в такую погоду выйти из дома. Данное обстоятельство не просто не соотносилось с моими планами, а рушило их самым злонамеренным образом.

Салли порадовала меня горячим завтраком и огромным мешком продуктов. Оказывается, работники кухни тоже жаловали мои импровизированные концерты, так что походных запасов мне отсыпали со всей щедростью. Помимо запрошенных сушеных продуктов, мне также передали целый мешок засахаренных орехов и фруктов, жестяную коробку с пастилой, складной нож очень внушительных размеров и пакетик конфет. Угостив Салли, я разложила новоприобретённое на кровати. Горничная тем временем принесла отмытые и постиранные вещи, а также присовокупила одно простое платье.

— Вы куда-то собираетесь?

— Нет, просто хочу быть готовой к разным поворотам событий. Мало ли что может понадобиться. Да и сёстры Эда предупредили, что вещи лучше прятать, иначе до них может добраться Ангалая.

— Это, конечно, да. Но если вы уйдёте, то мы будем очень скучать по вашей музыке.

— У меня есть обязательства перед Ринаром, Салли, поэтому надолго я не уйду в любом случае. Но Шаритон упоминал какую-то прогулку в горах, нужно быть готовой.

— Если вы собираетесь в горы, то конечно. Я тогда тоже буду готовиться, одну-то вас вряд ли отправят без меня.

— Ты считаешь? Мне показалось, что намерения Шаритона были другими.

— А я соберу сумку, вреда не будет. — всё-таки настояла она.

Выйдя из комнаты, я обнаружила охрану в виде Шаля, но ни здороваться, ни как-то отмечать его присутствие желания не возникло. Он, видимо, понял намёк и держался на расстоянии.

Дальнейшее утро я провела в библиотеке, продолжая осваивать высшую речь. Нужно сказать, что альтен Тавредий доступно объяснил многие буквы и в хаосе загогулек наконец удалось выделить слоги. Всего букв было сорок, ещё сорок восемь — устойчивые слоги и буквосочетания.

Практикуясь по возможности, я уже набрала небольшой словарный запас, по крайне мере могла сказать кто я такая и что мне требуется. Те, кто говорят, что после изучения одного иностранного языка, другие учить гораздо легче, явно не имели дел с аристократическим Карастели. Ни гораздо, ни легче, ни просто даже посильно не было. Было сложно. Особенно тяжело давалось то, что никто ничего объяснять мне не собирался, а библиотекарь мог позаниматься со мной от силы полчаса, а затем возвращался к своим древним фолиантам. Он составлял каталог дворцовой библиотеки, и я в свою очередь тоже помогала ему по мере сил, чтобы не казаться совершенно уж неблагодарной.

Времени до обеда оставалось ещё порядочно, а голова уже трещала от старательно запихнутой в неё информации, скромно намекая на то, что для излишков знаний она не предназначена и с трудом удерживает в себе три закона Ньютона и таблицу умножения. Так сказать, уже работает на пределе возможностей.

Не сумев абстрагироваться от организма, я была вынуждена идти на подкуп. В качестве компенсации потраченных усилий мною были предложены конфетки и ранний обед. Но организм не ведёт переговоры с террористами, поэтому захотел странного — пельменей и тархуна. Если учесть, что тархун я последний раз пила в глубоком детстве, то желание было внезапным и нелогичным.

В детстве Ленка рассказала мне историю про то, как одна девочка много пила Фанту и стала оранжевой. Также сестра не уставала повторять, что чихнуть можно только сто раз, а потом обязательно умрёшь, так что, будучи ребёнком, я не пила цветные напитки и старалась не чихать, а доверчивой я осталась до сих пор, иначе как ещё я бы тут оказалась.

А вообще, у меня стресс. И когда у меня стресс, то я что? Ем! А где еда? На кухне. Туда мы с организмом и отправились — я делать пельмени, а он их есть.