Его новая жена

— Можем поговорить наедине? — прошу я.

Мерзкий призрак кивает и выходит.

— Как ты, Эшлин? Может, потом проведем шопинг-терапию? — предлагает Тиш, заговорщицки блестя глазами.

Она серьезно или издевается? А если она просто ненормальная?

— Зачем ты кремировала папу?

— Слушай, столько раз уже об этом говорили. Экологически чистые похороны…

— Почему ты не привезла тело домой? Почему решила кремировать его там? К чему такая спешка?

— Ну да, все и было в спешке. Кто-то позвонил в офис коронера в Колорадо и сообщил, что твой папа — большая шишка, так что они мигом подписали свидетельство о смерти. Такие выдались суматошные дни, что мне было абсолютно без разницы, кто это сделал. Почему-то все думали, что звонила я. Мистика какая-то… да и бог с ней. — Тиш берет в руки фотографию, на которой мы позируем втроем. Атлантис, Багамы. — Помнишь, как весело было?

— То есть процесс ускорила не ты? — Чувствую, как сердце начинает биться чаще.

— Нет, не я.

Массивная дверь усыпальницы со скрипом открывается, и мы оборачиваемся на звук. На пороге стоит мама.

Глава 29 Кейт

Боб тянет на себя тяжелую деревянную дверь, и я перешагиваю порог.

Думала увидеть внутри столпотворение, однако усыпальница совершенно пуста, если не считать Тиш в глупом коричневом платье в обтяжку, стоящую на месте священника. Впереди сидит Эшлин. Ряды пустых стульев развернуты к стене с нишами для гробов. Там и наши две ячейки с тускло мерцающей бронзовой табличкой: «Джон и Кейт Нельсон». У меня вскипает кровь.

— Где народ? — бросаю я.

Здесь должно было состояться важнейшее событие в истории одной из самых успешных компаний города, да и в истории самого Коламбуса. Я ожидала церемонии, соответствующей положению Джона, предвкушала тот миг, когда напомню собравшимся, кто теперь возглавляет фирму…

— Почему никого нет? Где мэр и остальные? — Нащупываю в кармане набросок речи.

— Никого не приглашали. Тиш считает похороны очень личным мероприятием, — поясняет Боб, переминаясь с ноги на ногу. — Даже объявления в газетах не было. Я и сам узнал лишь потому, что до сих пор веду некоторые дела Джона.

Он мягко подталкивает меня к стульям, и я, возмущенно качая головой, иду по центральному проходу. Наверняка друзья Джона захотели бы присутствовать на его похоронах! Какой смысл в пустом зале?

— Садитесь, где хотите, Кейт. Церемония будет скромной и недолгой, — приглашает Тиш.

Эшлин оборачивается. Боже, какое угрюмое, опухшее от слез лицо… Сажусь на кресло позади нее, Боб устраивается рядом.

Я кладу руку на плечо дочери и рассматриваю центральную часть зала — алтарь, если можно так выразиться. У стены расставлены фотографии в серебряных рамках. Тиш и Джон; Тиш, Джон и Эшлин; Джон и Эшлин; Тиш и Эшлин. Очень мило. В окружении фотографий стоит голубая керамическая урна. Джон…

— Господи, бедный Джон, — шепчет Боб.

Я киваю, пытаясь смириться с увиденным. Тиш произносит панегирик, однако мне сейчас не до нее — все мысли только о бывшем муже, о его прахе, лежащем на дне урны.

Джона подобный сценарий точно возмутил бы. Снова нащупываю в кармане листок с прощальной речью и мотивационными призывами к сотрудникам компании и рву его на мелкие кусочки. Обрывки падают на холодный каменный пол.

Во всяком случае, уж теперь-то все кончено.

Глава 30 Тиш

Касаюсь урны под напряженным взглядом Кейт. Похоже, она принципиально не одобряет кремацию. Эх, надо было подчеркнуть в своей речи преимущества подобного способа погребения… Я наслушалась немало полезного, пока общалась с похоронным бюро. Пепел к пеплу и все такое.

Вот блин, чуть не забыла о девчонке!

— Мы любим тебя, Джон! Эшлин тоже скажет тебе несколько слов. Она у нас выступит последней.

Кейт, уставившись на меня, выпускает из рук клочки рваной бумаги. Полагает, что ее обошли? Пусть считает, как хочет. Уж слишком она склонна все драматизировать.

Эшлин поднимается и выходит вперед. Ей следовало бы поцеловать меня в щеку, обнять, выказать хоть какие-то родственные чувства, только вряд ли я этого дождусь. Ничего; главное, что Кейт сейчас просто уничтожена, и я испытываю истинное наслаждение. Наверное, это не совсем правильно, однако ничего не могу с собой поделать. Кейт никогда меня не привечала, а ведь я старалась наладить отношения, особенно вначале…

Она наверняка больше не занималась любовью с Джоном, иначе с чего бы он так на меня набросился. На самом деле я оказала Кейт услугу. Разве она что-то потеряла? Да ничего! Дочь при ней, компания при ней, жизнь словно в сказке… Пора ей переступить через свою гордыню.

Поглаживаю Эшлин по руке, подчеркивая нашу близость, и усаживаюсь в первом ряду. В ожидании выступления дочери Джона восхищаюсь элегантной простотой церемонии погребения. Как красиво сияют серебряные рамки фотографий, какой типичный мужской и в то же время солидный дизайн у погребальной урны! Конечно, ячейки, заполненные состоятельными покойниками, немного омрачают происходящее, но в целом все организовано по высшему разряду.