Его не ждали, но он приперся

Вместо очередной колкости просто проникаю внутрь кладовки шагом и спрашиваю уже оттуда, вызвав еще один испуг и едва слышное ругательство. А вроде бы, какая леди! Но нет, тоже наш человек, даром что женщина!

- Вам чего взять-то?

Я был уверен, что она меня таки пошлет, но, видимо, голод оказался сильнее гордости, отчего Касия приняла волевое решение не усугублять наш конфликт, доводя его до полноценной ссоры.

- Там, слева от входа, должно быть варенье, а рядом с ним засахаренные яблочные дольки. - Последовала четкая вводная. - Их и берите, только не самые крайние, а те, что подальше.

- Понял, не дурак. Дурак бы не понял. - Игнорирую скептическое хмыканье и снова спрашиваю. - Тут еще есть засахаренные ягоды? Их брать, а то они фкушные?

- За ними Барик, наш повар, следит, как за собственной женой. Возьмем много и на утро опять будет жаловаться на ночных грабителей. - Вроде бы и отказала, но прямого запрета не дала, что значит завуалированное разрешение.

- Тафшчу!

Еще один шаг и я тихонько ссыпаю набранные сладости на стол. Кто-то здесь не знает о правильном питании, предпочитая диету старины Винни. Того, который знал толк в правильных пчелах.

- Вы знаете, что много сладкого на ночь кушать вредно? - Спрашиваю, прожевав наконец-то сладкую ягодную массу во рту. - От этого фигура портится.

- Хоть бы вам ту же песню не начинать! - Очередной крик, высказанный, как ни парадоксально, шепотом. - Я до самой ночи читала новую рукопись Септимуса Благого! Я ее прибытия полтора года ждала, да еще и должна знакомой своей осталась! Не успела я поужинать.

- А тайная операция по ликвидации сладостей с этим как связана? - Не ведусь на попытку увести тему в сторону, одновременно дожевывая последние две колбаски. - Разбудили бы повара, да потребовали бы себе ужин. Уж сильно сомневаюсь, что вам бы отказали.

- Так то ужин, а это варенье и сладости. Отец считает, что их на ночь кушать нельзя. - Невинным тоном объясняет ночная диверсантка, намазывая варенье на кусочек утреннего хлебушка, вытащенный ею из какого-то укромного уголка. - А мне после чтения всегда сладкого охота испробовать.

Так мы и пытались подколоть друг друга, одновременно набивая желудки. Я старательно сдерживал душу насмешника, не желая доводить ее до нервного тика, а сама Касия просто не могла тягаться со мною в троллинге.

В общем, почти идиллия.

Которую нам обоим обломала очередная парочка ночных дожорных, покинувшая сумрак ради акции возмездия в адрес пищевых запасов. Снова-таки, я их почуял и даже успел спрятать сладости под стол, куда тут же нырнула Касия. Вот тебе и благородная невозмутимая леди, голубая кровушка да белая косточка! Думаю, если я об этой ночи разболтаю, то она наймет для меня убийцу... шутка, наверное.

Сам я под стол прыгать не стал, ведь там уже было слишком мало места, а смущать тесными объятиями находящуюся там... коллекцию сладостей, я не имел намерений. Вместо этого, запрыгиваю на потолок и цепляюсь за выступающую балку, тут же включая скрытность и принимаясь выжидать появления наших гостей.

Гостьями были две молоденькие служанки, которые, к тому же, не могли ориентироваться в темноте, из-за чего использовали масляную лампу, выставленную на минимальный огонек. Они вошли на кухню едва не ползком, отчаянно стараясь не шуметь и не привлекать любого внимания. Ну да, это Касию за кражу продуктов просто пожурят, а им могут и плетей всыпать. Ясновидение утверждает о том, что Холан довольно либерально относится к подобным проступкам, пока они не переходят определенную границу, не сказываются на качестве выполнения их обязанностей и, главное, остаются тайными. А попадись они на своем черном деле - получат звиздюлей просто для соблюдения протокола и в назидание.

- Ты уверена, что тот ключ взяла, Ари? - Спрашивает первая, которая повыше.

- Угу. Уверена. Я помню, как он выглядит. - А вот вторая из них является той самой, что совсем недавно вылизывала ноги одной танцовщицы. Да и не только ноги. И не только вылизывала.

- А старик точно не проснется? - Все так же надоедливо спрашивает нервная.

- Угу. Барик спит так, что его колоколом не разбудишь, пока солнце не взойдет. - Успокаивает лизунья. - И вообще, не шуми. И так рискуем.

- Я не шумлю! - Еще громче возражает первая. - И вообще, раз это риск, то чей-то сама сюда полезла, подруга?

- Не успела поужинать, вот и полезла. И вообще - тише будь.

- Знаю я, чего ты не успела и что на ужин кушала. - Немного обиженно, но все же тихо проворчала пристыженная служанка.

- Завидуй молча, дорогая. - Попытка смутить была проигнорирована с поистине царственной грацией.

- Мне мужики нравятся, бесстыжая! С чего мне вообще тебе завидовать? - Едва не вспыхнула ворчунья, попутно опасно накренив замерцавшую лампу, чье пламя грозилось потухнуть.

- Мне тоже. А еще девки. У меня, значит, любви в два раза больше! - Одновременно с ответом юная последовательница идеологии одного греческого островка молча поправила лампу, восстановив пламя.