Его наследник

— Вы их получите. Равные с матерью. Одинаковые. Абсолютно. По результатам теста ДНК, проведённому до нашей встречи, и материалам, предоставленным клиникой из архива, совершенно очевидно, что Тихомиров Игорь Сергеевич является биологическим отцом Прибрежного Богдана Валентиновича. Психолог не имеет оснований не допускать вас к ребёнку, поэтому права вы на мальчика получаете. Вы будете вписаны в свидетельство о рождении Богдана в графу «Отец», но имейте ввиду, что замена данных, таких как: отчество и фамилия, может быть произведена лишь с согласия матери. Вера Алексеевна остаётся матерью без изменений, в данном случае неважно, что биологически сын ей не родной. Есть вещи более важные, чем просто набор генов, данный отцом. Именно мама растила вашего ребёнка, оберегала и воспитывала. По данным психолога ребёнок совершенно здоров и физически, и морально, он любим и доволен жизнью, за что вам, Игорь Сергеевич, нужно сказать огромное спасибо матери мальчика. Почему вы настаиваете на проживании ребёнка с вами? Никто не будет препятствовать общению с вашим ребёнком, теперь уже по закону.

— Ваша Честь, — Игорь поднялся на ноги и обратился к ней. — Я считаю, что в моём доме гораздо лучшие условия для проживания. Он большой, комфортный, я думаю, вы понимаете. Я очень рад тому, что у меня есть сын, готов обеспечить полностью все его потребности. У него будет всё самое лучшее из того, что необходимо ребёнку. Я потерял сына однажды, теперь я хочу чтобы второй мой ребёнок был рядом.

Судья немного помолчала, потом ответила:

— Ваши чувства мне понятны. Я не буду их игнорировать. Но забрать ребёнка в свой дом вы можете только вместе с Верой Алексеевной. Вы слышали — нельзя их разлучать.

Тихомиров бросил короткий взгляд на меня, потом снова повернулся к Марии Николаевне, что вела нашу пока ещё мирную беседу:

— Дом большой. Вера Алексеевна может переехать вместе с Богданом. Думаю, так мальчику будет комфортнее привыкнуть к дому — вместе с мамой. Я не против.

— Похвальное рассуждение. Нам необходимо посовещаться. Оставьте нас наедине.

Все, кроме психолога и судьи, покинули кабинет.

О чем говорили, слышно не было. Только отдалённые голоса за дверью о чём-то спорили. Игорь беседовал с юристом, а я просто молча стояла у стены, стараясь не смотреть в их сторону.

С чего Тихомиров такой вдруг оказался добряк? Не против он соверешенно, чтобы и я тоже переехала к нему. Горю желанием просто! Но похоже, что выбора у меня нет. Судья прислушалась к Игорю, она хочет сделать как лучше ребёнку, а условия в доме отца значительно лучше, чем в моей ипотечной двушке.

Приспичило ему, чтобы Богдан жил с ним! Мог бы общаться с сыном и иногда забирать, я не против, нет же — упёрся лбом… Тем более, судья знает, что квартира пока ещё не моя, да и работу я пока не могу найти другую и перебиваюсь подработками — так себе мать. На моём фоне условия, что предлагает Игорь, действительно кажутся хорошими.

Вот ведь жук хитрющий. Не даром он у руля среди огромных концернов. Мозги у него работают отменно. Никогда не думала, что он пустит их против меня и как паук оплетёт паутиной. Даже возразить ничего не дали ему. Мне давали слово вначале, и я сказала, что хотела бы остаться с Богданом дома, нам там привычнее, комфортнее, а переезд всё-таки стресс. Но кажется мне, что Мария Николаевна не прислушается ко мне…

— Проходите, — выглянула в дверь психолог.

Мы в полном молчании снова уселись по своим стульям, и судья взяла на себя внимание:

— Итак. Решить ваш вопрос сегодня мы не сможем. Я думаю, вы это понимаете. Заседание будет перенесено. Через три месяца мы встретимся снова здесь, и тогда будем решать, с кем из вас будет жить ребёнок. Я сразу скажу, что по-прежнему не склонна передавать Богдана в руки Игоря Сергеевича без матери. Но когда мальчик привыкнет к отцу и его дому, вижу возможным забирать его иногда папе в свой дом без сопровождения Веры Алексеевны. Так же вам необходимо найти общий язык, ребёнку должно быть комфортно с вами обоими. Я воспользуюсь предложением Игоря Сергеевича о переезде в его дом не только мальчику, но и его матери. Вы будете жить вместе эти три месяца до следующей встречи. Будете учиться общаться втроём, быть семьёй хотя бы для ребёнка. Позже может быть принято решение о том, что вы получите возможность разъехаться, если захотите, но к тому моменту между вами не должно быть склок, должны царить мир и понимание. Раз вы не можете помириться сами, то вас помирим мы. Всё понятно?

— Да, Ваша Честь, — тут же ответил Игорь.

Я же была решением не очень довольна, но это всё же лучше, чем если бы Мария Николаевна бы решила, что Богдана нужно отдать Игорю без меня. Спорить с ней я не решилась. Я пока вообще не могла понять, как мне к этому относится, и просто молча кивнула.